Оправдание Острова. Евгений Водолазкин

бурей прибило к Острову, и была эта буря столь жестока и продолжительна, что три дня и три ночи Август не мог выйти в открытое море. Император был принят местной княжеской фамилией, и прислуживала ему сама княжна Мелания. И, по слову истинного этого повествования, уязвися сердце Августа красотою ея, и в первую же ночь ими был зачат предок князя Евфимия Ираклий, ставший родоначальником островной династии.

      Новое родословие Евфимий нашел в дупле старого дуба, когда охотился на пятнистого оленя. Спасаясь от преследования Евфимия, олень побежал через поле, на котором стояло одинокое дерево с тайником. Бег оленя был так скор, что Евфимиевы стрелы до него не долетали, но у дуба животное внезапно остановилось как вкопанное и сказало князю на нашем языке:

      Здесь обретешь истинное родословие свое.

      Евфимий показывал дуб, оленя, но, главное, свиток с родословием, и трудно было усомниться в письменном слове.

      Правящий князь Константин, однако же, усомнился. В лето двадцатое своего княжения он задал Евфимию вопрос, отчего пятнистый олень больше не говорил на нашем языке и вообще ни на каком не говорил, а кожа хартии необыкновенно свежа. Он также увидел некое сходство описываемого в хартии с описаниями греческих хроник, ставших с недавнего времени доступными на Острове. Объяснения Евфимия Константин счел невнятными, и тот был заточен в монастырь.

      В лето двадцать шестое Константиново была обретена хартия, содержащая новое родословие Константина. Нашли ее в дупле того же дуба. Отличие второго обретения состояло в том, что оленя на сей раз не было. Некий человек, узнав о находке Евфимия, отправился к дубу, чтобы посмотреть, нет ли в дупле еще какого-нибудь свитка. К великому своему удивлению, таковой он нашел и поспешил передать его Константину.

      В новом родословии Константина также упоминалось о прибытии на Остров Августа, но говорилось уже о второй ночи императора в княжеском доме. Ее он провел с княжной Иларией, и плодом их всепоглощающей любви стал князь Роман, предок князя Константина.

      Насельники монастыря впоследствии рассказывали, что весть о Константиновом родословии Евфимий встретил с тяжкими очами и будто бы даже объявил, что обшарил дупло со всем тщанием, но больше в нем ничего не было. Возражений его, однако же, никто за пределами монастыря не услышал, ибо по прошествии двух дней князь Евфимий скоропостижно скончался.

      Парфений

      Дальнейшее молчание оленя Евфимий оправдывал тем, что главное в своей жизни животное уже сказало. Что, собственно, оно могло добавить к уже произнесенному? Относительно свежести хартии князь резонно возражал, что сравнить найденный им документ не с чем, потому что других древних свитков на Острове нет.

      Когда в результате счастливой находки выяснилось, что Константин ведет свой род также от Августа, некоторым показалось, что два документа вошли в противоречие. На самом же деле родословие Константина предполагало компромисс: говоря о зачатии Константинова предка Августом во вторую ночь, оно не исключало того, что в первую ночь расторопный император успел