Исполнители кармы. Книга судьбы. Серафима Дашкевич

досадой поглядывая на разлетевшиеся книги. – Видишь, уже почти собрали!

      – Вроде всё в норме! – обнадёживающе заявил Тихомир. – Сейчас осмотрю внимательно!

      – Баяночка, прости меня, родненькая! – продолжал старик. – Моя пустая голова!.. Не серчай, прошу тебя!

      – Да что с вас взять! – только и выкрикнула она.

      – Я собрал, всё в целости и сохранности, – натянув улыбку как мог, отчитался Тихомир, удерживая на каждой руке по небольшой стопке с книгами.

      – Точно всё нормально? – угрожающее спросила бабуля с нотками недоверия в голосе.

      – Почти… – трёхрукий аж сморщился в предвкушении реакции.

      – Что значит «почти»?

      – Один камешек… того… этого… Вылетел.

      – Это вместо мозга у тебя камешек! – язвительно заметила Баяна. – А это топаз. Тебе только в бумажном фонде работать, умник!

      – Так я там и работаю, – чуть не плача и даже немного с обидой ответил Тихомир.

      – Друзья, пойдёмте ко мне, там всё исправим, – старик пытался взять ситуацию под контроль. – Клади всё на место, и айда!

      Очень быстро они скинули свою ношу на один из контейнеров и направились в кабинет к Велиму, минуя нескончаемые ступени на пути к верхнему этажу.

      Удобнее всего на этой лестнице-паутине чувствовал себя Тихомир. Внешне он выглядел весьма несуразно: длинные ноги, обтянутые узкими брюками, доходившими чуть ниже середины голени, худощавое вытянутое тело, большая голова со сверкающей лысиной и, словно вишенка на торте, торчащая из середины туловища рука, которая в расслабленном состоянии доставала практически до пола. Остальные две, расположенные в более привычном месте, выглядели, однако, не менее странно и болтались, словно желе без костей. Но при всей своей внешней несуразности он вполне достойно управлял своими длиннющими конечностями и очень быстро поднимался по узкой веренице лестниц, пользуясь всеми преимуществами гибкого тела. Ловко перепрыгивая через несколько ступеней сразу, Тихомир в одно движение перелазил через платформы, невообразимым образом преодолевая запутанные развилки, в результате чего оказался у цветущей двери в два раза быстрее своих друзей. Через некоторое время Велим и Баяна тоже доковыляли до деревянного проёма и, переводя дух, облокотились на перилла.

      Затем хозяин комнаты, пошарив в кармане брюк, достал массивный ключ и, отперев навесной замок, жестом пригласил гостей войти внутрь, не забыв при этом вкусить аромат цветущей сирени, чьи лепестки, осыпавшись вниз, небольшим озерцом лежали у самого порога.

      – Боженьки! Какой тут бардак у тебя! – воскликнула бабуля, поглаживая при этом радостного Добрыню, который, высунув язык от счастья, катался по полу.

      – Это творческий беспорядок, – ответил Тихомир, выражая поддержку, и подмигнул своему другу.

      – Называй это как хочешь! Сути это не меняет! Тут даже книгу положить некуда! Всё заставлено! – причитала Баяна. – А это что ещё такое? Сколько можно собирать весь этот хлам?!

      – Это называется дви-га-тель!