Американская империя. С 1492 года до наших дней. Говард Зинн

серьезных поводов к революции. В Виргинии лорд Фэрфакс имел более 5 млн. акров земли, простиравшихся на территориях 21 графства. Доходы лорда Балтимора от владений в Мэриленде превышали 30 тыс. ф. ст. в год. После революции лорд Фэрфакс оказался под защитой, поскольку был другом Джорджа Вашингтона. Но у других лоялистов – собственников огромных поместий, особенно у тех, кто бежал, владения конфисковали. После революции в Нью-Йорке возросло число мелких фермеров, работавших на своей земле, в то время как количество арендаторов, которые устраивали так много беспорядков в последние колониальные годы, сократилось.

      Несмотря на то что количество независимых фермеров росло, как пишут Р. Бертхоф и Дж. Мюррин, «классовая структура радикально не изменилась». Правящая верхушка прошла через смену действующих лиц, когда «начавшие процветать семьи торговцев из Бостона, Нью-Йорка или Филадельфии… достаточно плавно вписались в свой новый социальный статус, а иногда и вселились в дома разорившихся предпринимателей либо изгнанников, у которых за лояльность королевскому трону конфисковали имущество».

      Э. Морган так определяет классовый характер революции: «Тот факт, что низшие слои общества были вовлечены в борьбу, не должен бросать тень на истину, которая заключается в том, что сама эта борьба велась главным образом за должности и власть между представителями высших классов общества: новички боролись против упрочившихся ранее». Рассматривая постреволюционную ситуацию, Ричард Моррис отмечает: «Повсюду обнаруживалось неравенство». Он указывает, что под «народом» в знаменитой фразе «Мы, народ Соединенных Штатов»[30] (фраза, придуманная Гувернером Моррисом – весьма богатым человеком) не имеются в виду индейцы, чернокожие, женщины или белые сервенты. На самом деле в это время законтрактованных слуг было больше, чем когда-либо ранее, и революция «не решила ни одной проблемы и очень мало улучшила положение находящихся в кабале белых».

      К. Деглер в своей книге «Из нашего прошлого» пишет: «Ни один новый социальный класс не пришел к власти через двери, открытые Американской революцией. Люди, которые являлись архитекторами восстания, были по большей части представителями правящего класса в колониальное время». Джордж Вашингтон был самым богатым человеком в Америке, Джон Хэнкок[31] – процветающим бостонским торговцем. Бенджамин Франклин являлся состоятельным владельцем типографии. Список можно продолжить.

      С другой стороны, городские мастеровые, рабочие, моряки, а также мелкие фермеры стали «народом» благодаря риторике революции, солдатскому братству на войне и распределению части земельных участков. Это заложило прочную основу для поддержки, национального согласия и того, что может называться словом «Америка», даже при исключении тех, кем пренебрегают и кого угнетают.

      Подробное исследование С. Линда, посвященное событиям в графстве Датчес (Нью-Йорк) в период революции, подтверждает это.

30

Начало Преамбулы Конституции США.

31

Джон Хэнкок (1737–1793) – один из богатейших людей Бостона, политический и государственный деятель. Первый губернатор штата Массачусетс (1780–1793), председатель Конституционного конвента (1787).