Воля дракона. Современная фантастика Польши. Анджей Земянский

а шкурку она держала в руке и, похоже, не могла просто так с ней расстаться.

      – Не знаю. Куда-то выкидывают. – Майор и в самом деле не имел представления, как работает отдел, следящий за чистотой города. – Ну, хорошо. Ты можешь взять себе на память, но эта штука скоро сгниет.

      Он пошел дорожкой вниз по склону. Негритянка следовала за ним, с удивлением разглядывая росшие вдоль дороги пальмы, туи, платаны и кипарисы. Неожиданно она спросила:

      – А это что такое?

      – Сосенка.

      – Что такое сосенка?

      – Ну, такое дерево. Елка или лиственница… Черт! Точно не знаю, я ведь не ботаник.

      – Ты меня опять обманываешь. Я видела настоящие деревья в музее в Детройте и знаю, что у них должны быть листья. Я не такая темная.

      – А у этих иголки. Давай двигайся быстрее.

      Он проследовал дальше, не обращая внимания на очередные восклицания и вопросы полковника.

      Потом они уселись в маленькой закусочной на Мосту Мира. После того как исчезли машины, мост оказался слишком широким для рикш, пролеток, и поэтому по бокам он был уставлен столиками. Легкий ветер, генерируемый гигантскими крыльями Монастырского острова, приятно холодил кожу. Тремя столиками далее в бешеном темпе наливались несколько арабов, на время отказавшихся от принципов ислама. Тут же, рядом с ними, какая-то среднего возраста женщина, поедая мороженое, успокаивала своего кокер-спаниеля, вознамерившегося было облаять Зорга. А в остальном вокруг них было пусто, сонно и как-то уж очень благополучно. Даже кельнер не заставил себя ждать.

      – Добрый всем день. Чем могу служить?

      – Эта пани из США. Может, стоит ее угостить салатом из свежих овощей, какое-нибудь вино… ладно, хорошо. Что-нибудь из Африки. И может, даже булку, только свеженькую, хрустящую, густо намазанную маслом. Ага, и прошу хорошо посыпать солью. Наша гостья всю жизнь ела синтетику. Ее язык не воспримет нерезкий вкус.

      – Понимаю. Добавлю идиокамину.

      – Нет-нет-нет. Никакой химии. – Вагнер слегка улыбнулся. – Понимаю, что это не покажется ей вкусным, однако… пусть хоть раз в жизни попробует натуральной пищи.

      – Понимаю. Только… у этой пани будет… э-э-э-э-э… я извиняюсь, но после такой еды у нее будет…

      – Делать нечего. Кроме всего прочего, она полковник морской пехоты. Как-нибудь выживет.

      Еще Вагнер заказал себе виски, а для Зорга сырой рубленой свиной печенки и валериановых капель.

      – Ты… Анджей. – Негритянка машинально прикоснулась к своему поясу. Наверняка там были зашиты золотые доллары. Они вполне могли произвести впечатление в Британии, может быть в Осло, слегка в Познани. Здесь же весь ее пояс стоил скромного обеда в такой забегаловке. – Во сколько это тебе обойдется?

      – Не глупи. Я оплачу.

      – Но все-таки сколько?

      – Каких-нибудь сто двадцать, сто тридцать тысяч злотых.

      – Сколько это на доллары?

      – Два-три миллиона. Точно не скажу, поскольку на них нашу валюту не меняют.

      Она тяжело вздохнула, поджала губы.

      – Два-три миллиона. Столько я не потяну.

      – Я тебя пригласил.

      – Не