Альбигойские войны 1208—1216 гг.. Николай Алексеевич Осокин

честно с твоими врагами, клятвенно предлагающими тебе мир, поскольку даешь общественные должности жидам, к стыду имени христианского, поскольку опустошаешь монастыри и церкви, храмы обращаешь в укрепления, увеличиваешь налоги, поскольку изгнал нашего почтенного брата, епископа Карпантра из его епархии, – за все это мы подтверждаем их распоряжение и сим повелеваем, чтобы оно было приведено в исполнение, если ты немедленно не дашь нам должного удовлетворения. Но, несмотря на тяжелейшие прегрешения твои, как против Бога и против Церкви вообще, так и против нас в частности, мы, следуя данной нам власти исправлять заблудших, обращаемся к благородству твоему и увещеваем, напоминанием суда Господня, принести скорее покаяние, сообразное твоим преступлениям. Однако, не будучи вправе оставить без наказания столь великие несправедливости против вселенской Церкви и против самого Господа, даем тебе знать, что мы накладываем интердикт на земли, которыми ты владеешь от Римской Церкви. Если же и подобное наказание не заставит тебя вернуться к своему долгу, тогда мы примем меры, чтобы все соседние государи поднялись против тебя, как против врага Христова и гонителя Церкви, и удержали бы за собой те земли, которые захватят, дабы исторгнуть их из твоей власти, потворствующей еретической заразе. И всем этим не истощится гнев Господень над тобой; рука его, доселе над тобой распростертая, раздавит тебя и покажет, что трудно избегнуть гнева Его, так преступно вызванного. Написано в Риме, у Святого Петра, 26 мая, лето же папствование нашего десятое от Рождества Xристова год 1207»[20].

      Так, ровно с середины первосвященничества Иннокентия, изменилась его политика. Все паллиативные меры отжили в его глазах свое время: он успел потерять веру в пользу той системы, которую создали Диего и Доминик, не угрозой, а собственным примером и увещеванием дейcтвoвaвшими на заблудших. Папа, доселе гуманный, с высоты своего престола грозит оружием. Как объяснить эту резкую перемену?

      Дело в том, что Иннокентий наконец понял: компромисс с альбигойцами немыслим, на его убеждения они, сильные своим духом, не сдадутся; папа понял, что вскоре католицизму грозит борьба за существование. Если не он, то его преемники должны будут действовать против ереси оружием. Оказавшись перед этой горькой необходимостью, Иннокентий III осознал свою миссию. Трагичность истории поставила его в положение, противное принципам его характера, но совершенно соответствовавшее чертам той мировой теократической системы, которую он хотел создать.

      Внезапной переменой его убеждений объясняется и редакция буллы. Она полна натяжек, и потому доводы убедительные в ней чередуются с ничтожными; в ней заметно желание придраться, по возможности мотивировать свое дело, отыскать какие бы то ни было доводы, взять количеством аргументов и характером их подачи. Указав на распоряжение легатов, булла выражается: «Итак, поскольку одновременно с тем и перед этим и т. д.», будто дальнейший перечень нов, будто он не исчерпан самой сущностью прежней формулы, будто