100 великих тайн дипломатии. Марианна Сорвина

стороны французского посла Шетарди, который косвенно участвовал в воцарении Елизаветы, привела только к охлаждению со стороны императрицы: она не желала, чтобы ее контролировали, и даже выслала заносчивого дипломата. Приходилось все начинать заново. А между тем через канцлера Бестужева-Рюмина с российским двором уже налаживал контакты британский посол. И его действия были небескорыстны: англичане хотели завербовать русских солдат на войну против немцев и французов. Из этого следовало, что нужно выйти на контакт с врагами Бестужева-Рюмина – Шуваловыми и Воронцовыми. В России всегда дружили и враждовали целыми кланами, и нужно было умело вести интригу, чтобы заручиться поддержкой одной из сторон.

      Но как получить аудиенцию, не вызвав подозрений? Как подобраться к императрице в рамках приличий? Разумеется, подослать к ней симпатичную молодую даму, умеющую поддержать интересную беседу. Такая дама сможет невзначай договориться, а если повезет – то и получить письменные гарантии.

      В 1755 году шевалье прибыл в Петербург, но в тот момент он был молодой девицей по имени Луиза де Бомон, путешествующей в сопровождении своего дяди, пожилого шотландского аристократа Дугласа Маккензи. Этот дядя тоже был фигурой интересной – геолог, специалист по германским копям, жаждущий познакомиться с Россией. Пока геолог размышлял о драгоценных металлах и затерянных месторождениях, его племянница читала «Дух законов» Монтескье. Неудивительно, что она привлекала внимание молодых людей, которые не подозревали, что в книге, как в тайнике, хранится зашифрованное письмо Людовика XV к Елизавете, а ключ к шифру спрятан в каблуках туфель юной леди. Как уже говорилось, необходимо было искать встречи с кем-то из семейств Шуваловых или Воронцовых. Луиза де Бомон вошла в доверие к Екатерине Воронцовой. Говорили, что именно княгиня порекомендовала Луизу императрице для чтения на ночь. По другой версии, девушка читала книги самой Воронцовой, а с императрицей виделась нечасто, во время приемов, на которые ходила княгиня. Но в любом случае иностранка добилась своей цели: она умела слушать и слышать, поэтому разузнала много интересного, когда светские дамы сплетничали; а потом ей удалось передать послание. Связь с французским двором поддерживалась весьма своеобразно. Луиза делала заказы на меховые изделия: дорогой мех обозначал удачную ситуацию, а мех подешевле – неудачную.

      Елизавета Петровна в то время еще не догадывалась о том, кто такая Луиза, но выразила согласие наладить отношения с Францией и, в свою очередь, адресовала письмо Людовику XV. Дуглас и его племянница с триумфом вернулись в Париж. В книге Монтескье на этот раз лежало письмо Елизаветы. После этого шевалье стал самой достойной кандидатурой на роль официального представителя Франции при российском дворе, ведь он лучше всех знал Россию. В Петербурге сразу заметили сходство молодого человека с девицей Луизой, но д’Эон, нимало не смущаясь, врал, что она его сестра. Не правда ли вся эта история напоминает пьесу Б. Брехта «Добрый