Главный рубильник (сборник). Сергей Малицкий

его океана покрывал сверкающий панцирь. Ледяной мирок по экватору кольцевали темные пятна открытой воды, но здесь, в центре безмолвной тверди, морем даже не пахло. «Море» – пробормотал Ур, судорожно сглотнул и представил, что вышибает дверь челнока и вдыхает колючий воздух. Сколько за бортом, если у поверхности до минуса сорока? Нет, здесь он бы не согласился остаться надолго.

      – Все будет в рамочке, лейтенант, – Бак бросил в рот пластинку тоника. – У вас же подобное не в первый раз? Или в первый? Слышал я про эти контакты. Шутки и шуточки. К тому же второй доклад тревогу отменил. Парнишка какой-то пошалил. Или я чего-то не понял?

      В глазах молодцеватого сержанта поблескивала насмешка. Ур шевельнул сухим языком, погладил заветную фляжку, прикрепленную к запястью, но откупоривать не стал. Поймал углом рта мундштук увлажнителя и сделал глоток воды. Да, все должно пройти как обычно. Рутина. Опрос очевидцев, которые ни черта не видели. Осмотр места предполагаемого контакта. Потом сочинение обязательного и бессмысленного рапорта. Тоска, которая, к счастью, имеет предел. Как и сама жизнь. А вот персоналу заброшенной во льдах станции не позавидуешь – от дюжины комиссий и тщательного расследования им уж никак не отвертеться.

      – Вы что-то сказали, лейтенант? – прищурился Бак.

      В глазах сержанта продолжали мерцать веселые искры, вот только губы скрывал шлем. Наверное, смеялся паршивец. Неужели, правда, что командир базы отправил на этого служаку представление? Вот, кто тебя сменит, Ур. Конечно, у кого еще так блестят ботинки и кто умеет так выпячивать грудь и стучать каблуками при докладе? Ты греешь на груди крысу, капитан Стив Мартин.

      На мгновение лейтенант представил, как вбивает всегдашнюю ухмылку в глотку мерзавцу, стиснул кулаки, но тут же мотнул головой и, с удовлетворением поймав ненависть в глазах сержанта, медленно окинул взглядом отсек. Не считая двух пилотов, которые аккуратно вели десантную посудинку вдоль зубьев вмороженного в лед горного хребта, на внутренних релингах замерли девять человек. Ур был десятым. Еще столько же бойцов остались в планетарном разведчике, который завис на орбите. И остались лучшие: если бы Ур сам набирал команду, то, несмотря на неприязнь к сержанту, взял бы из приданного ему отряда одного Бака, остальных заменил бы проверенными ребятами, этих даже в резерв бы не зачислил, но список утверждал Стив. Когда-то именно лейтенант Мартон натаскивал зеленого еще Ура, гонял подопечного по полосе препятствий и проверял на прочность его ребра в спортзале. Теперь уже и капитанские нашивки стерлись на петлицах Стива до серебра, побелели так же, как и его виски, и он давно мог бы вернуться домой, даже отправиться на Землю, но отчего-то продолжал спускать собственную жизнь в сливное отверстие спецбазы сектора, словно его все еще некому заменить. Что он теперь делает на орбите? Сберегает персональную гвардию из десяти человек, пока его бывший ученик разгребает очередную