Жорж иномирец 3. Сергей Панченко

я поняла. Тебя обидели девчонки. Сучки такие.

      Тут у нее что-то зашипело на кухне и маман с криками удалилась. Я с облегчением ушел в свою спальню и рухнул на кровать. Зажмурился и сразу же увидел глаза Эрлы. Я не выгонял их застывший образ из головы, стараясь скорее забыть, напротив, любовался и старался вспомнить в мельчайших деталях. Фантастические, магические, неземные, ледяные, сочувствующие, насмешливые, умные, хитрые, грустные. Они умели выражать все чувства одновременно. Эрла была женщиной в квадрате или в кубе, квинтэссенцией энергии Инь. Она легко могла бы управлять мной, если бы начала издалека и медленно подготовила к нужному ей действию.

      Если бы она сказала, что является девушкой со странным комплексом, из-за которого ее тянет к мужчинам с неординарной внешностью, я бы охотно этому поверил. Я даже надеялся встретить такую девушку. Но, то ли таких было мало, то ли нас «красавцев» было слишком много. Очень странно, что она не подошла к вопросу моей вербовки хитрее. Была уверена, что клюну? Или же она на самом деле совсем не хитрая, и действительно желает помочь?

      Страшно. Что такое эти семь кругов ада? Какие они? Котлы, черти, крики грешников, или что еще похуже. Надо выдержать пытки? Настолько ли я урод, чтобы переносить очищающие страдания за какие-то прошлые грехи, о которых я не помню, и не факт, что они у меня вообще были. Может, это действительно гены, а прекрасная незнакомка маньячит по мирам, удовлетворяя свою болезненную зависимость от чужих страданий. Эрла – гастролерша. Честно говоря, на нее не похоже. Было в ее предложении искреннее желание помочь. Только ее ответ о том, что можно и не пережить эти семь дней здорово отпугивал.

      Я так и лежал лицом в низ, боясь потерять перламутровые глаза из памяти, пока мать не позвала обедать.

      – Иду. – Я поднялся и пошел на кухню.

      – На тебе лица нет, Витюша. – Маман заботливо и жалеючи посмотрела на меня.

      – Я знаю. И аппетита нет.

      – Поешь, аппетит приходит во время еды. С чесночком, как ты любишь. – Мама придвинула мне тарелку с остро пахнущим харчо.

      – Ладно, поем. Пахнет вкусно. – Я начал механически хлебать. – Мам, я в тренажерке с людьми познакомился, работу предложили на неделю вахтой. Говорят, хорошо платят.

      – Вахтой? А чего делать-то? – Удивилась она.

      – Помощником бурильщика. – Соврал я.

      – А ты умеешь-то хоть что-нибудь?

      – Сказали, научат, а потом еще и поспособствуют, если покажу себя, поступлению в профильный вуз.

      – Да. – Мать присела рядом. – А что, мне нравится. У них вон, у всех зарплаты нормальные, все на иномарках и при квартирах. Я была бы рада, если бы у тебя получилось. А мне что, надо тебе вещей приготовить на неделю?

      – Ничего не надо, сказали, спецодежду дадут. – Меня несло.

      Я так не врал матери никогда, и мне было стыдно.

      – И что, Витюш, тебя это выбило из колеи? Почему сразу не сказал?

      – Не знаю. Привык я с тобой жить. Менять уже ничего не хочется.

      – Дурачок. – Мать потрепала меня за волосы. – Всю жизнь