Суверен. Кристофер Джон Сэнсом

да ты служишь горбуну? – насмешливо обратился к Бараку овцевод, скользнув взглядом по моей невзрачной фигуре. – Уж наверняка вы с хозяином пожаловали сюда, чтобы вытянуть у нас последние денежки.

      Он вновь потянулся за мечом, однако острие пики, внезапно упершееся забияке в грудь, заставило его остановиться. Два стражника, заметив назревающую стычку, поспешили ее предотвратить.

      – Бросить оружие! – скомандовал один, по-прежнему прижимая пику к груди овцевода.

      Товарищ его точно так же поступил с Бараком. Вокруг начали во множестве собираться зеваки.

      – Что это вы здесь затеяли? – рявкнул стражник.

      – Южанин набросился на пирожника с руганью! – выкрикнул кто-то из толпы.

      Стражник, дородный мужчина средних лет, удовлетворенно кивнул.

      – Да, южане скверно воспитаны, – изрек он, смерив Барака пронзительным взглядом. – От них только и жди всяких непотребных выходок.

      Толпа встретила его слова одобрительным смехом. Кто-то даже захлопал в ладоши.

      – Мы всего лишь хотели купить пару вонючих пирогов, – процедил Барак.

      – Продай ему пироги, – обернулся стражник к торговцу.

      Тот послушно вручил Бараку два пирога с бараниной.

      – Шесть пенсов.

      – Что? – ушам своим не поверил Барак.

      – Шесть пенсов, – повторил торговец более громко и отчетливо.

      – За два жалких пирога? – вопросил Барак, у которого глаза на лоб полезли от удивления.

      – Заплати ему, – приказал стражник.

      Барак медлил, не в силах смириться со столь грабительской ценой. Я поспешно протянул торговцу две монеты. Тот с подчеркнуто недоверчивым выражением попробовал каждую на зуб, прежде чем опустить в карман.

      – А теперь, сударь, убирайтесь, да поживее, – произнес стражник, нагнувшись ко мне. – И на досуге поучите своего помощника хорошим манерам. Вы ведь не хотите попасть в неприятную переделку перед самым приездом короля, правда? – добавил он, многозначительно вскинув брови.

      Провожаемые пронзительным взглядом стражника, мы с Бараком подъехали к воротам соборного квартала. С трудом спешившись, привязали лошадей и опустились на деревянную скамью, стоявшую у самой стены.

      – Господи боже, ноги у меня так затекли, что я их почти не чувствую, – пожаловался Барак.

      – Мои ноги чувствуют себя ничуть не лучше, – откликнулся я, умолчав о том, что несчастная моя спина раскалывается от боли.

      Барак откусил огромный кусок от злополучного пирога.

      – Недурственно, – промычал он с набитым ртом.

      В голосе его звучало откровенное удивление.

      – Послушайте, Барак, вам следует быть осмотрительнее, – сказал я, понизив голос. – Не распускайте язык и никого не задирайте попусту. Вы уже имели возможность убедиться, что местные жители, мягко говоря, не питают к нам дружеских чувств.

      – То же самое могу сказать и о себе, – проворчал Барак. – Здешние мужланы успели мне осточертеть.

      Он еще раз откусил от пирога