Красный падаван. Виктор Дубчек

точно. Но Половинкин у него эту дугу выбил почти сразу, он никого даже не зацепил. Оказалась просто небольшая труба с клавишей. Мы нажимать не стали, срочно вызвали Патона.

      – Евгения Оскаровича? – уточнил Сталин. – Он же мостами занимается.

      – Обычно мостами, но сейчас он со сто восемьдесят третьим заводом работает, налаживает им автоматическую систему сварки для танков.

      – Это хорошо. Танков должно быть много. И что товарищ Патон?

      – Евгений Оскарович эту трубу разобрал. Утверждает, что не сварочный прибор. Нет, и не бомба, – ответил нарком на невысказанный вопрос, – люди Судоплатова сразу собаками проверили. Там внутри были просто несколько стекляшек, небольшой кристалл и ещё ряд деталей. Товарищ Патон назначение прибора объяснить затрудняется, но ничего подобного из зарубежного опыта ему тоже не известно.

      – Это не диверсант, Лаврентий, – очень спокойно сказал Иосиф Виссарионович, – это не просто диверсант.

      – Иосиф, ты думаешь, это как-то связано… – Берия чуть поднял голову, не отводя умных глаз от лица Сталина.

      – Что твой сержант говорит?

      – Убеждён, что труба – оружие. Объяснить не может, говорит – почувствовал.

      – Почувствовал, значит… Где прибор?

      – У Судоплатова. Он сейчас в приёмной.

      Сталин снял телефонную трубку.

      – Товарищ Поскрёбышев… нет, чай не надо. Пригласите товарища Судоплатова. И позвоните Меркулову, пусть приведёт этого сержанта, Половинкина. Да, и тогда уж чай.

      – При капитане Игнази вы можете говорить свободно, лейтенант, – произнёс Вейдер.

      «Он всё равно скоро тут сдохнет», – привычно съёрничал про себя Таус, отрываясь от бесконечной кипы рапортов и рассеянно присматриваясь к лейтенанту Эклипс.

      Лейтенант была хороша. Гибкая фигурка, правильные черты лица – у него дома такое лицо назвали бы породистым. Прямой взгляд чистых чуть раскосых глаз, светлые волосы, сейчас торопливо убранные под форменную фуражку. Девушка, очевидно, знала, что ей идёт форма, и носила её с видимой гордостью. Конечно, в Эклипс не было такой совершенной тонкой красоты, как, например, в танцовщицах альдераанского балета, каждый год прилетавших к ним на Арканис. Животной привлекательностью твилекки девушка тоже не обладала.

      «И к лучшему», – подумал Таус. Он охотно признавал за самим собой некоторую мягкотелость, потому тянулся к женщинам строгим. Лейтенант Эклипс производила достаточно строгое впечатление.

      – Лорд Вейдер, – губы девушки чуть подрагивали, но держалась она ровно и смотрела прямо перед собой. – Старкиллер захвачен аборигенами.

      Отброшенное Вейдером кресло прокувыркалось через всю залу и, ударившись о стену, осыпало дождём обломков протокольного дроида.

      – Безмозглый мальчишка!

      Владыка ситх в несколько быстрых шагов пересёк Резервный оперативный центр и навис над Эклипс.

      – Как это произошло, лейтенант?

      Девушка стояла теперь ещё прямее, но страха заметно не было. Таус мимолётно позавидовал её выдержке.