Офицеры. Лучшие романы о российских офицерах. Александр Тамоников

восемнадцать. Ну что ж, традиция есть традиция – наливай, Сергей.

      Начальник штаба достал из «тревожного» чемодана армейскую фляжку.

      Егоров тем временем выставил пять кружек, хотя присутствовало только четверо. Доронин догадался, кому предназначалась пятая, – тому, кто никогда больше не сядет за общий стол. Павшему в бою. Затем десантник разложил мелко нарезанное сало с кусками черного хлеба и большой луковицей. Майор разлил.

      – За встречу и знакомство? – поднял он кружку.

      – За встречу и удачу… и за то, чтобы жить, – поддержал комбат.

      Все дружно выпили. У Доронина перехватило дыхание – спирт, мать его! Могли бы и предупредить.

      – Что, старлей? Не привык? На, запей. – Егоров с опозданием, но предусмотрительно подал ковш с водой. – У нас здесь только спирт в почете.

      – Ну, военные, быстро закусили и по подразделениям. Ставить задачу буду завтра. В 10.00 быть всем у меня. Давай пошли, труба зовет!

      Доронин с Егоровым вышли. Вдохнули полной грудью свежий предгорный воздух. Голова немного кружилась. То ли от спирта, то ли от чистого воздуха, а скорее от всего вместе.

      – Ты впервые здесь? – спросил Егоров.

      – Да. А ты, вероятно, долгожитель местный?

      – Не то слово. Я в Чечне в четвертый раз. Начинал в декабре девяносто четвертого. Самый «веселый» в жизни Новый год встретил на улицах Грозного, под иллюминацию наших горящих танков и боевых машин, провались она, эта иллюминация, пропадом. До сих пор вот тут, – он ударил себя по левой стороне груди, – злость сидит. Как вспомню, что творилось в те дни, кровь в жилах стынет. Потом девяносто шестой год, Аргун, Гудермес, сейчас вот здесь.

      – Привык, наверное?

      – Ты считаешь, что к ЭТОМУ можно привыкнуть? К смерти привыкнуть? Не знаю. Я за всю войну потерял двадцать два человека убитыми в разное время, раненых и не считал, но до сих пор каждого в лицо помню. И подробности того, что видел. Может, другие и привыкают, я не смог.

      – Как я понимаю, – сменил тему Александр, – если твой взвод придают мне, то дела нас ждут серьезные?

      – Опасаешься? (Слово «боишься» здесь не принято говорить.)

      – За себя скорее нет. А вот подчиненные? Они же только на учениях по мишеням стреляли.

      – А ты думаешь, в Грозном в девяносто четвертом дрались подготовленные войска? Черта с два. У нынешних хоть какое-то представление есть – что да к чему. А у тех вообще ничего не было. Но дрались? Дрались. Выхода иного не было. А насчет нашей миссии представление имею смутное, но, скорее всего, заткнут нами дыру где-нибудь в горах. А там черт его знает. Узнаем точно завтра. Выпить еще хочешь?

      – Да нет. Хватит, пожалуй.

      – Ты насчет этого, – Валера хлопнул тыльной стороной ладони по горлу, – как? Заводной, когда хватишь лишку?

      – Вроде нет, по крайней мере не замечал за собой. А что?

      – Если заводной, не жить тебе здесь. Вообще, воздержаться лучше, если под градусом теряешь контроль над собой. Ну ладно, разошлись, что ли?

      – Давай, Валера.

      – До завтра.

      Офицеры