Не зная отдыха и сна. Владимир Сухинин

загона, безразлично оглядывая рабов. Потом до него дошло! Все они были когда-то рабами орков! И те их заклеймили. Как они сюда попали, оставалось загадкой. Он не слышал, чтобы рабы орков смогли сбежать или те продали их людям. Детей орки продавали, но вот взрослых людей никогда. Он увидел ту, о которой говорил Фома. Миловидная, но уже растерявшая былую красоту, изможденная женщина сидела и гладила голову спящей девочки. Она тихо при этом напевала грустную песню. Ромс прошел несколько раз туда, обратно и лениво подошел к сидящему надсмотрщику за рабами.

      – Мне нужна женщина, – сообщил он. – Дешевая.

      – Здесь есть товар на любой вкус, господин, – засуетился надсмотрщик. – Для какой надобности? Согреть постель, или быть служанкой?

      – Если честно, то мне не нужна баба, которая служила подстилкой оркам, – презрительно сплюнул Ромс. – Они все были рабами орков. Гнилой товар.

      – Да что вы такое говорите, господин. Рабы орков самые лучшие рабы. Работящие, послушные, слова против не скажут.

      – Они все грязные выродки, – не согласился Ромс. – Привыкли жить в дерьме и жрать дерьмо. Их в доме держать зазорно. В хлеву только со свиньями, – он небрежно крутанул в пальцах золотую монету и спрятал ее.

      Подошли два орка. Ромс сделал вид, что их не знает. Те обошли загон и остановившись, стали обсуждать товар.

      – Гнилой товар, – проворчал Орк с обломанным клыком. Видишь, сын, метки муйага. А муйага никогда не имели хороших рабов, только шваль одна. Лодыри и неумехи. Ни сбрую починить, ни лорхов пасти. Все они козопасы. Он презрительно сплюнул и оба ушли прочь.

      Ромс сделал вид, что тоже собрался уходить. Но расстроенный надсмотрщик ухватил его за руку.

      – Стойте господин! Я отдам вам бабу и девку в придачу. Всего за две золотые короны.

      Ромс хмыкнул.

      – Ты надо мной смеешься? За гнилой товар два золотых? Давай бабу и двух мужиков за один золотой.

      – Да это же грабеж! – воздел руки надсмотрщик. – Мы за каждого раба отдали по полтора золотых.

      Ромс хмыкнул.

      – Могли бы и десять отдать. Мне-то какое дело. Не хочешь, тогда я пошел.

      – Постойте! Только из большого к вам уважения, и то что вы первый покупатель. Я отдам женщину и девочку за полтора золотых.

      – Да зачем мне девка? Что я с ней делать буду?

      – Вы только посмотрите какая она красивая и не порченная. Ее надо только отмыть и все. Она будет согревать вам постель, а ее мать хорошо готовит. Еще знает знахарство.

      Ромс остановился почесал щеку.

      – Ладно, давай и того мальца тоже за золотой.

      – О боги, это разорение нам, господин. Давайте сойдемся на золотом за девку и ее мать.

      Ромс сплюнул.

      – Ладно, боги с тобой, жулик. Давай девку и ее мать.

      – Я мигом. Не пожалеете, – засуетился надсмотрщик. – Эй бездельники, – крикнул он двум толстым мужикам с дубинами на поясе. – Тащите вон ту, что поет и девку.

      Когда женщин привели к Ромсу. Тот сморщился:

      – Ну и вонь от них. Точно козопасы.

      – Снимите