Смертельное танго. Татьяна Корсакова

руками мокрую шею Жеребца, что-то страстно зашептала ему на ухо. Что именно, Данила, разумеется, не расслышал, но, судя по мученической гримасе, скользнувшей по лицу несчастного танцора, ничего хорошего тому не светило.

      – Вот она – поклонница, – прокомментировала и без того очевидную ситуацию Рита. – Видишь, как она его лапает?

      – Вижу, не слепой, – проворчал Данила, которому вдруг стало обидно за Жеребца. – А кто она вообще такая?

      – Королева бензоколонки, – хихикнула Рита. – В смысле, хозяйка сети автозаправок. Эта мадам нашего Жеребца уже больше года обхаживает-оглаживает, по приват-комнатам таскает. Предлагала ему содержание, по слухам, весьма приличное. Отказался. – Рита вздохнула так, словно это ей предлагали весьма приличное содержание, а она, дура такая, отказалась.

      – Ну и правильно сделал, – поддержал Данила будущего коллегу по цеху.

      – А мне кажется, зря. Больно уж он идейный. У него мать – инвалид, две малолетние сестрички на иждивении, а он из-за каких-то глупых принципов отказывается от дополнительного заработка. Ну что ему стоит ради семьи?! И вообще, может, мадам его так активно домогается именно потому, что он такой неприступный? Может, уступи он один разок, она бы и отстала?

      Данила скептически хмыкнул. Отстанет такая, как же!

      – А что ты тут хмыкаешь?! – нахмурилась Рита. – Молодой ты еще, чтобы вот так хмыкать. Что ты вообще в жизни понимаешь?!

      – Да уж понимаю.

      – Так просвети меня, темную! Может, и я пойму.

      – Если мужик продается за деньги, это проституция.

      – Очень свежая мысль! – Рита побарабанила пальчиками по подлокотнику кресла. – А если женщина?

      – Тоже проституция.

      – А проституция – это плохо?

      – Ну, ясен перец.

      – А если твои близкие с голоду пухнут, а ты можешь, но не хочешь им помочь?

      – Так уж и пухнут?

      – Ну, по-всякому бывает. Кому-то еда нужна, кому-то лекарства дорогостоящие, кому-то за квартиру платить нечем. И вот от тебя зависит их будущее…

      – Можно по-другому деньги заработать.

      – Это как? – ехидно поинтересовалась Рита.

      – Сейчас были бы руки, – сказал Данила не слишком, впрочем, уверенно.

      – Тогда объясни мне, Оборотень, почему ты здесь? У тебя же руки на месте.

      Вот так: не в бровь, а в глаз. И чем тут крыть, когда у самого рыльце в пушку?! Он же сам предпочел вкалыванию в «Макдоналдсе» работу в стриптиз-клубе.

      – Да не расстраивайся ты так, – усмехнулась Рита. – Мы тут все не святые. Это я к тому, что не суди, да не судим будешь. Каждый выживает как умеет.

      – Вот и ты не берись судить, – поддел он.

      – А я и не сужу. Просто на его месте я поступила бы иначе.

      – Ты не на его месте.

      – Да, это верно подмечено. – Рита вдруг утратила интерес к разговору, уставилась на свои узкие ладошки.

      – Ты чего? – осторожно спросил Данила.

      – Не