Загадка убийства Распутина. Записки князя Юсупова. Феликс Юсупов

Императорского Двора все-таки семью великого князя Павла Александровича и княгини О.В. Палей тоже не очень смущало. После отдыха в Крыму они были 26 ноября 1916 г. на дне рождения вдовствующей императрицы Марии Федоровны в Киеве. Там их к себе в гости и для делового разговора пригласил великий князь Александр Михайлович. Княгиня О.В. Палей так описала в воспоминаниях это свидание: «На другой день мы с мужем и сыном поехали обедать к великому князю Александру. В Киеве находился он в качестве организатора авиации Русской армии. При нем была свита и штаб, князь Мюра в том числе. Обед прошел весело, но под конец великий князь, сделал нам знак, что хочет поговорить с нами, со мной и мужем, с глазу на глаз. Говорил он долго и ярко, как человек убежденный. Описал опасность, нависшую над монархией и, стало быть, над всей Россией. Перечислил упреки в адрес императора и особенно императрицы. Все беды, по его мнению, коренились в Распутине. Старец в те дни, за месяц до гибели, был всемогущ. Великий князь Александр пересказал нам слухи о его непристойном поведении и сообщил об отставке генерала Джунковского. Шеф жандармов был изгнан за то, что пытался, зная факты, раскрыть Их Величествам глаза. Мало того, был заменен Сазонов на Штюрмера, распутинского протеже. Сама фамилия Штюрмера возмущала, как все немецкое. Национальный шовинизм в те дни распирал Россию. Великий князь Александр не сказал великому князю Павлу ничего нового. Павел внимательно выслушал и спросил, к чему весь этот разговор. К тому, отвечал Александр, что семья рассчитывает на Павла. Императору он самый близкий из родни и самый любимый, притом единственный живой, из дядьев.

      – И ты, – заключил он, – как только приедешь в Петербург, должен повидаться с ними и высказаться начистоту. Мой брат Николай Михайлович переговорит с тобой обо всем на месте. Соберите семейный совет с нами и с тремя Владимировичами (сыновья покойного великого князя Владимира). Время не ждет. Начнется заварушка, и все полетит в тартарары.

      Разговор с великим князем Александром длился на самом деле гораздо дольше и донельзя взволновал нас. Да, опасность близилась семимильными шагами. Мы и сами давно это знали, хоть и не смели в том признаться. Но признаки близкой катастрофы были налицо. Война множила горе и недовольство. Смерть разбивала сердца и рушила семьи. Цены росли не по дням, а по часам. Армия была обескровлена: лучшие воинские части, отборные и преданные царю, погибли в 1914-м в Восточной Пруссии, в 1915-м – в Карпатах и в 1916-м – в Волыни, а в новых войсках сеяли революционную заразу кадеты. Господа Милюков, Керенский и Гучков со товарищи только и делали, что расшатывали основы империи. Гучков сказал: “Черт с ней, с победой, лишь бы скинуть царя!” И то, что Распутин якобы верховодит при дворе, было господчикам этим как нельзя на руку. Какие только гадости не говорили, какие небылицы не плели про Государыню! А она, бедная, ничему не хотела верить! Распутин так и остался в ее глазах святым, страстотерпцем, оклеветанным и гонимым, как первые христиане-мученики»[132].

      Великий

132

  Палей О. Воспоминания о России. С приложением писем, дневников и стихов ее сына Владимира. М., 2005. С. 8–10.