Цицерон. Поцелуй Фортуны. Анатолий Ильяхов

адвокатов. Законов применительно к каждому отдельному случаю не хватало, да и правовой контроль судебного производства государством отсутствовал. Проблемы в судах зачастую не могли разрешить даже главные судьи, преторы. Их избирали на год народным голосованием, не принимая в расчёт ни юридическую грамотность, ни образование, ни жизненный опыт. Неподкупность и честность – вот что было основным требованием к претору. Но это, как правило, не исполнялось. По этим причинам граждане, обращавшиеся в суд или привлекаемые к суду, нередко становились заложниками некомпетентности народных судей, заседателей и преторов.

      Каждый претор считал своим долгом издать «собственные» законы – эдикты, – часто опровергающие инициативы предыдущих коллег. Это создавало непонимание в приложении законов, путаницу при разбирательстве дел.

      Существовала ещё одна причина для обращения к адвокатам – доносительство. Граждане имели право подавать друг на друга жалобы и доносы с различными обвинениями и подозрениями в краже имущества, нанесении побоев и членовредительстве, нарушении обязательных религиозных обрядов, супружеской измене, убийстве. Чтобы разобраться в этом громадном потоке, с нагрузкой работали официальные комиссии и коллегии, оформляя уголовные дела к рассмотрению в судебных заседаниях. Но чаще всего вердикты отражали некомпетентность, продажность судей или явный политический заказ.

      В жизни Рима время от времени происходили события (как, например, кровопролитное гражданское противостояние), когда подавать доносы становилось выгодным делом. Кто скорее подаст донос на другого человека, тот и выиграет – останется жив. Инициированные гражданами разбирательства дел о государственных заговорах, как правило, способствовали сведению личных счётов, а более – получению материальной или карьерной выгоды. Если донос подтверждался, обвинителю выплачивалась четверть стоимости имущества осужденного. Богачи и члены знатных семей, дававшие естественный повод для зависти или мести, смертельно боялись доносителей-делаториев из бедных соседей. Хотя в случае оправдания обвиняемого доносителя тоже наказывали за клевету – его ожидал крупный штраф, лишение собственного имущества или жизни. Во время избирательных кампаний политические группировки использовали доносительство как удобную возможность расправы с оппонентами или хотя бы временное его отстранение от борьбы за должность или власть.

      Посещая дома друзей и знакомых, Марк слышал откровения молодых людей, которые не скрывали свою причастность к доносительству на известных сограждан. Объяснялось это «благородными порывами справедливости», на самом деле они получали не только материальную выгоду, но часто известность «патриота Отечества», после чего начинали желанную ими государственную карьеру. В кругу близких товарищей Марк возмущался:

      – Доносительство – порочное явление для демократии, а значит, вредное для граждан, и должно осуждаться. Больше всего когда донос строится на