Диалоги о любви. Мужчины и женщины. Вадим Панджариди

председательских хором.

      Не успел он встать, как кто-то с другого конца стола громко заорал:

      – Ты куда, молодой? Стоять! Горько! Горько!

      – Ну, Светка, держись, – крикнул Ярослав жене и, взяв ее на руки, смачно впился своими губами в ее, как писали в древних книгах, пунцовые уста.

      – Раз! Два! Три!.. – весело кричали гости. – Шестнадцать… Двадцать три… Двадцать пять!..

      – А ты откуда родом? – спросил Сергея Илья, когда Ярик и Светка, доставив гостям массу приятных эмоций, свалили в домашние покои, и указал на пустую тару. – Наливай. Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец.

      – Верно говоришь. Семь раз отмерь, один – отъешь. Какой же русский не любит острой еды? – подытожил Батуев, разливая самогонку по граненым стаканам. – А знаешь, пить и закусывать – то же самое, что ехать и тормозить.

      Самое странное, что, несмотря на долгую дружбу, Новиков до сих пор не знал, из какого населенного пункта прибыл в Закаменск Серега Батуев. Как-то все не до того было.

      Сам-то Илья был коренным закаменцем, урбанизированным до мозга костей. Но деревню видел не только из окон пригородных автобусов и электричек, на картинах русских художников или в кино. На первом курсе всех студентов «политеха» бросили на уборку картошки. Целый месяц жили в настоящей деревенской избе у какой-то старухи. Спали на полатях. Оправлялись в одиноко стоявшем в огороде сортире, распространявшем манящий аромат на всю округу, с непонятно зачем вырезанным на двери сердечком. Наверное, для того чтобы мужики, справляя большую нужду под кряхтение «Пошла, родимая», вешали в этот вырез ремни из штанов и орали: «Занято!»

      А раз в неделю, по субботам, студенты ходили в кино в сельский клуб. А кино в деревне – это не просто кино, это праздник молодежи, утешенье стариков.

      – Из Верещагина, – прервал череду воспоминаний своим ответом Серега. – Это поселок городского типа. У нас даже пятиэтажные дома есть. Батя на железной дороге работает, в депо, сменным мастером. На пенсию скоро. А твои предки чем занимаются?

      – Отец инженером в лесной промышленности пашет, мать – врач-стоматолог.

      – У меня тоже маманя врачом работает, инфекционистом, засранцев лечит.

      – За родителей, за нашу малую родину.

      Они выпили.

      – Хорошо пошла, – крякнул Сергей. – Божья слеза.

      – Не говори, – подтвердил Илья, рассматривая бутылку. – Не могу понять: почему в кино самогон всегда показывают мутным?

      – Потому что там не самогон, а огуречный рассол. А он всегда мутный. Рассол нам завтра понадобится.

      И снова оба друга громко рассмеялись.

      – Слушай, а помнишь, как мы на втором курсе были в колхозе? – спросил вдруг Илья.

      – Ну, помню, конечно.

      – А помнишь, как однажды девки нам пургену подсыпали в кашу?

      – Еще бы!

      В тот нежный сентябрьский вечер девушки-поварихи ради смеха решили подколоть наших парней. Недолго думая, они во время ужина подсыпали им в кашу то ли пургена, то ли какой