Пять дорог. Елизавета Шумская

эта жуть получилась.

      – Чо, правда?

      – А ты думал? Видишь, как эльфеныш на нас глазами сверкает. Думает, что подойдем. Тут он и покрасуется.

      – А мы не подойдем?

      – Пока нет. Но если вдруг придется, ты, Зоулюс, заходи сзади. Так, чтобы между ушами его и приложить.

      – А чо, сейчас нельзя? – никак не мог угомониться Бойрыч.

      – А матросы и прочая публика, думаешь, будут сидеть и орехи щелкать, пока мы нападаем на мирного пассажира?

      – Да он так трахнет ее, пока ты будешь на этих ушлепков оглядываться!

      – Не трахнет. В каюту нашу подопечную мы проводим. Тут мы в своем праве. И у дверей придется постоять. Впрочем, так и так пришлось бы. Не нравится мне ее настрой.

      – А если он к ней полезет?

      – Поднимаешь шум, бьешь в морду, ножом под ребра. Главное, не давай ему на расстоянии атаковать.

      – Пойду я, наверное, – вздохнула Марион. – Хочу отдохнуть немного… и не хочу лишний раз злить… этих, – она глазами указала на сопровождение.

      – Я могу как-то помочь? – Калли напряженно вглядывался в лицо девушки.

      Та только вздохнула. Как же ей хотелось выложить ему всю свою историю, пожаловаться на судьбу-злодейку и попросить о спасении. Как же хотелось… Однако что этот очаровательный эльфик может сделать? На глазах у всех напасть на ее охранников? Светлые, конечно, искусны в фехтовании, но трое – это перебор. Да и магией тут особо не поможешь, корабль все-таки. Закон, опять же, будет на стороне конвоя. Да и… не верила Марион в безвозмездную помощь. Милые симпатяжки редко бывают способны на поступки. На словах – да, а в деле… Сейчас он, конечно, ожидает, что она благородно откажется от его помощи. И всё – приличия соблюдены. Можно дальше флиртовать. Все эти тонкие-звонкие красавчики не про нее. Время игр прошло. Ей нужны только поступки.

      – Ты и так помог, – тем не менее продолжила она по всем известному сценарию.

      Эльф несколько удивленно воззрился на нее. Потом наклонил чуть набок голову и, помолчав, ответил:

      – Тогда хорошо тебе отдохнуть.

      «Даже настаивать не стал», – мысленно возмутилась Марион и с гордо поднятой головой отправилась в каюту.

      – Ну, что я говорил? – возгордился Ногайно, глядя, как подопечная одна шагает к себе в комнату. – Не полез в драку ушастый.

      Бойрыч уставился на командира и, поскрипев мозгами, выдал вопрос:

      – И чо, он вот так просто отвалит?

      – Не, ну не сразу. Еще пару раз подкатит с разговорами. На большее-то у него кишка тонка.

      Младший вздохнул. Одно расстройство от этих эльфов, даже в морду не дашь.

      Калли огорченно смотрел вслед девушке. Нет, Марион ничего этакого о себе не рассказывала, но по оговоркам, по паузам, по изредка вылетающим фразам эльф нарисовал себе картину. Равнодушный отец, любимые сестрички, увлечение магической наукой. И какое-то огромное сожаление, что-то, перечеркнувшее все планы на жизнь. Воистину прав был дядя, когда говорил, что то, о чем молчат, кричит громче всего.

      Догадаться