Halo. Тихая буря. Трой Деннинг

ошибаюсь, Спартанец… – Он прервался, чтобы прочесть цифры на броне в области туловища. – Ноль двадцать три. Сколько тебе лет?

      Дэйзи наклонилась. Хотя в броне Спартанка лишь самую малость недотягивала до двух метров, она была на целую голову выше Кроутера.

      – Наш возраст не имеет значения, сэр, – произнесла она. – Важна наша подготовка.

      – Не важнее вашего опыта. – Кроутер задрал голову, чтобы посмотреть в лицевой щиток. – Ты не ответила на вопрос.

      – Потому что ей нельзя, сэр. – Джон выступил вперед. – Секретная информация.

      – Это я уже понял, когда увидел поддельные даты рождения в ваших личных делах. – Кроутер повернулся к Джону. – Тому, кто этим занимался, следовало заодно подправить записи главного казначея.

      – Не вижу связи, сэр.

      – Вы и ваши Спартанцы начали получать рекрутское жалованье восемь лет назад, – сказал Кроутер. – Значит, или вам гораздо больше девятнадцати, или вы начали тренироваться в одиннадцать.

      Джон был рад, что выражение его лица нельзя разглядеть за лицевым щитком. Правда была еще хуже, чем предполагал Кроутер, но Джон не собирался говорить ему об этом. В соответствии с Единым кодексом военной юстиции ККОН призывнику должно быть не меньше восемнадцати лет, и Кроутер догадался, что программа «Спартанец-II» проигнорировала это ограничение. Теперь полковник использует это знание, чтобы заставить Джона принять его план. Странное поведение для высококлассного офицера войск спецназначения. Но Джон знал, что Спартанцы не обучены дипломатичному сопротивлению.

      – Кто-то подменил даты рождения Спартанцев, Джон. – Голос Кроутера стал коварным. – Думаю, мы оба знаем причину.

      Джон позволил тишине повисеть в воздухе, после чего сказал:

      – Едва ли я способен понять, почему УФР поступает так или иначе. Лучше это не обсуждать.

      – Это что, угроза, Спартанец?

      – Скорее предложение, сэр, – ответил Джон. – УФР может тщательно оберегать свои секреты, и вы наверняка это знаете.

      Глаза Кроутера расширились, а ноздри раздулись, что придало ему одновременно встревоженный и разгневанный вид. Он знал, что Джон не блефует.

      Затянувшееся молчание нарушил Эйвери Джонсон:

      – Мне бы хотелось сделать предложение, полковник.

      Кроутер помрачнел, но кивнул и процедил сквозь зубы:

      – С удовольствием выслушаю, сержант.

      – Давайте закрепим по Спартанцу на взвод, как вы предлагаете, и посвятим день тренировкам. Вы, я и Спартанец Джон Сто Семнадцать оценим результаты и решим, лучший ли это боевой состав.

      Негодование сошло с лица полковника, и уважение Джона к штаб-сержанту в очередной раз возросло. Джонсон давал Кроутеру выход, не похожий на уступку, а когда они втроем придумают план получше, полковник сможет объявить его своим собственным.

      Но Кроутеру не пришлась по нраву такая уступка. Ему хотелось добиться своего.

      – Одного дня тренировок недостаточно. – Повернувшись к Джону, он произнес: – Пусть лучше будет три.