К северу от любви. Галина Романова

собрала на лбу морщины, выкатила на нее глазищи. Это она так думала. Подумав, мачеха качнула головой.

      – Нет, не точно. Может, неделю. Может, чуть больше. Может, чуть меньше.

      – Хорошо. Не суть, – замотала головой Ася. Сердце заколотилось сильнее. Она разволновалась. – Что за компания? Что за люди? В котором часу это было? Что они делали? Где?! Где видела?

      – На набережной. Чарлика выгуливала. – Лоб Татьяны снова пошел морщинами. – Вечер. Да, точно, вечер. Но было еще светло. Я затемно там не гуляю.

      Ася чуть не фыркнула: кто же в темноте рассмотрит прелести, выставляемые напоказ!

      – Хорошо, ты выгуливала Чарлика и?..

      Нервной походкой она подошла, села рядом с мачехой на кровать, схватила ее за локоть, тряхнула. Та слишком долго думала.

      – Таня! Что было дальше?

      – Они гуляли. Егор с девушками. Три девушки. – Татьяна подняла вверх три пальца с идеальным маникюром, стоившим Асиному отцу целого состояния. – Егор и три девушки, да. Веселые были, беззаботные. Хохотали без конца. Как показалось мне, совершенно без причины. Девушки нарядные. Загорелые. Мне показалось, что они идут с пляжа.

      – Что на нем было надето? Егор в чем был?

      – Что-то яркое, не помню.

      – Ярко-оранжевая футболка и пестрые, в тон, шорты, так?

      – Кажется… – Складки на лбу мачехи грозили переродиться в ранние мимические морщины.

      – Они прошли мимо? Егор поздоровался с тобой? Или сделал вид, что незнаком?

      – Это я сделала вид, что не знаю его. Честно? – Глубокого серого цвета глаза Татьяны гневно вспыхнули. – Мне было неприятно то, как он без стеснения тискал эту анемичную девчонку. Глянуть не на что! Разве сравнить с тобой? Нет же, нет! А он ее… Я и отвернулась. А потом пошла за ними, на расстоянии. Но шла недолго, до автостоянки. Они уселись в машину и уехали.

      У Егора девушка? А она думала, что он приврал деду. Она на это так надеялась!

      У Егора девушка, о которой ей ничего не известно. Он всегда делился своими секретами. В подробностях, от которых ее сердце щемило. На этот раз он промолчал. Все настолько серьезно? Все настолько запретно? Или до него все же дошло, что он каждый раз, рассказывая, делает ей больно?

      – Что за машина, Таня?

      Ася проморгала слезы и требовательно уставилась на мачеху.

      – Машина? – Со вздохом поднявшись, мачеха шагнула к двери и произнесла: – Очень крутая машина, детка. Красная, приземистая, очень-очень дорогая! Марку не угадала издалека. Номеров не видела. Но ведь твой воздыхатель запросто может отследить ее по камерам, разве нет?..

      – Надо постараться, – последовал туманный ответ на ее вопрос от Данилы. – Сама понимаешь, в официальном порядке я этого сделать не могу. Дела я не веду. Да и дела никакого нет. Дед твоего друга отказался писать заявление. Разве нет?

      Да-да, дед Егора категорически отказался.

      – Асенька, не могу! – признался он, комкая руками край грубой льняной рубахи. – Боюсь гнева Егорушки. Его коллеги…

      Клинышек бородки качнулся в сторону Данилы.

      – Они