Шайка идиотов. Михаил Веллер

партии. Лгала партноменклатура со всех трибун о наших небывалых успехах и невиданном счастье.

      Политбюро брежневских старцев – это портрет склероза головного мозга Советского Союза.

      Именно интеллигенция – от членов высшей партноменклатуры и до студенчества, образованной молодежи, квалифицированных технарей и гуманитаров – снесла СССР. Вот чем кончается намеренная и целенаправленная ложь, вы понимаете? Что весь порядок вещей (не будем употреблять слова типа «аттрактор», уважая широкие слои) – стремится привести информацию в соответствие с реальностью. А реальность – в соответствие с информацией. Они не встречаются в пространстве и рушатся, противореча друг другу.

      Именно в нашем запущенном случае реальность обрушилась вслед за информацией. Она сама неверную информацию и продуцировала.

      Ложь хоронит самого лжеца. Вот как это называется. Отдельный лжец может процветать всю жизнь – окружающая система за свой счет компенсирует и выправляет его зловредную деятельность. Лжец паразитирует на окружающей среде.

      Но. Если на лжи стоит государственная идеология. То на ней же встанет и государственная политика, и экономика. А если вдобавок это государство противопоставляет себя другим. То оно само себя разрушает и похоронит раньше или позже.

      Ложь – это самоубийство.

      Личное предисловие четвертое

      Как я был капиталистом

      Как вы могли заметить, я медленно и неуклонно, хотя порой и неожиданными зигзагами, поднимался по ступеням социальной иерархии. И роль спрута-эксплуататора явилась логическим завершением и венцом моей карьеры.

      В 1988 году разваливающийся в экономическом параличе Советский Союз разрешил создавать кооперативы. Кооперативы мгновенно приступили к расхищению ничейно-общенародной собственности. Одновременно выяснилось, что воруют не все. Это удивляло и обнадеживало.

      Из всех видов предпринимательства меня всю жизнь влекло только одно: самому издавать книги. Причем свои собственные. Мысль ужасная мне душу омрачала всю сознательную жизнь: почему, написав книгу, сдав ее на проверку цензуре, ничего антисоветского, я не могу отнести рукопись в типографию, заплатить и издать. За свои деньги. Которые найду где угодно – это моя проблема. Без издательства с его планами на пять лет вперед и редакторов с их идиотскими советами и поправками. Ну почему нельзя?!

      Так вот, закон о кооперативах имел массу ограничений. В частности – запрет на любую издательскую деятельность. Чтоб к множительной и типографской технике близко частника не подпускать: мало ли что он напечатает!

      Человек пятнадцать в Союзе одновременно сообразили, как этот запрет обойти. Ты регистрируешь фирму, акционерку, товарищество: папка с уставом, печатью и банковским счетом покупалась в юридическом кооперативе за гроши; там это поставили на поток. В протокол собрания акционеров впечатывали твою фамилию директором этой шарашкиной конторы, плати и иди.

      А шел ты