Красная карточка. Николай Леонов

мяч в штрафную. Он запоздало врезался Алонсо сзади шипами в голеностоп – с такой силой, что нападающий вылетел на беговую дорожку, но тут же понял, что старался напрасно. Высоко выпрыгнувший Штерн вколотил мяч в сетку мимо распластавшегося в бесполезном броске вратаря. Судья победно махнул рукой и указал на центр. Трибуны ликовали.

      Жмыхов не спешил подниматься. Он изобразил на лице гримасу невыносимой боли и вцепился в свою ногу. Краем глаза он видел бегущего в его сторону судью и человек пять игроков. Над Алонсо опять колдовали врачи. Встать самостоятельно он уже не мог.

      Первым к Жмыхову подбежал Приходько и незаметно пнул его ногой по ребрам. Этого Жмыхов вынести уже не мог. Он мгновенно вскочил и кинулся в драку. Правда, его тут же оттеснили свои, да и судья вмешался, который, оказывается, отлично видел незаметный удар Приходько. За минуту до конца капитан «Авангарда» получил красную карточку и был изгнан с поля, откуда ушел с гордо поднятой головой. Но и Жмыхов получил свое. За грубый фол против Алонсо он получил «горчичник», но это его мало расстроило. Сейчас это уже не имело никакого значения. После сегодняшнего поражения шансы остаться в «вышке» становились призрачными. Нилыч уже не метался по беговой дорожке, а неподвижно сидел на скамейке. Физиономия его была мрачнее осенней тучи.

      Алонсо все-таки унесли на носилках. После финального свистка Жмыхов уходил с поля под злобный свист трибун. Ему было наплевать. Он предвидел неприятный разговор с тренером, и вот это расстраивало его по-настоящему.

      Однако после матча Нилов даже не заглянул к игрокам. Сказали, что он тут же уехал – вроде бы объясняться с руководством клуба насчет грядущих перспектив. Объяснялся с командой сердитый и немногословный Крапивин. Впрочем, сегодня он был даже сдержаннее обычного и только в двух словах выругал нападающих, которые не давили на штрафную соперников и таким образом развязали им руки. Похоже, второй тренер и сам уже смирился с неизбежным крахом. И о чем тут было говорить? Так что, можно считать, все закончилось спокойно.

      Правда, случились еще два происшествия, непосредственно касавшиеся Жмыхова. Сначала в раздевалку «Лития» попытался прорваться неугомонный Приходько с двумя товарищами, но его быстро увели остальные игроки «Авангарда», которые после победы были настроены благодушно и не хотели скандала.

      Второе происшествие вообще показалось Жмыхову дурацкой шуткой. Когда он после душа, свежий, переодетый в модный костюм, вышел с территории стадиона на автомобильную стоянку, к нему вдруг подошел незнакомый парнишка лет десяти и, волнуясь, спросил: «Вы – защитник Жмыхов?»

      – Ну я, – снисходительно ухмыльнулся Жмыхов.

      Он гордился тем, что его узнавали в лицо. Иногда у него даже автографы брали. Пацану, видно, тоже понадобилась его подпись – он протягивал Жмыхову лист бумаги. Однако тут же выяснилось, что мальчишка не интересуется автографами, а принес Жмыхову письмо.

      Озадаченный Жмыхов повертел в руках белый, гладкий, без единой строчки