Арбитражный десант. Семён Данилюк

сделала ее более дружелюбной.

      – Еще один сказитель явился, – констатировала Осипян.

      Керзон ехидно склонил голову в сторону Рублева, как бы передавая венец мученичества.

      – Что вас привело на этот раз? – все с той же приветливостью полюбопытствовал Рублев.

      – Вот, – Осипян ткнула плохо прокрашенным, желтоватым ногтем курильщицы в лежащий буклет «План финансового оздоровления банка «Возрождение».

      – Разве в нем что-то неясно?

      – Мне главное неясно: как именно банк собирается заново запуститься.

      – Может, вам экономиста нанять, чтоб объяснил? – съязвил Кичуй, при виде подмоги приободрившийся.

      – Вот вы и объясните. Всё больше пользы, чем зубы скалить.

      Она опустилась на стул. Указала Рублеву на место подле себя.

      – Как член Наблюдательного совета и как глава кондитерского объединения имею я право лично выслушать, каким боком кризис в банке обернется для меня?

      – Имеете, – покладисто согласился Рублев, усаживаясь. Он огляделся, решая, кому поручить разъяснения. – Может быть, я? – вызвалась Инна, которая ночами помогала мужу шлифовать программу.

      – Это еще кто? – изумилась Осипян. – Почему секретутки вмешиваются в наше совещание?

      Инна посерела. Рублев нахмурился.

      – Это не секретарша, – поспешил Керзон. – Это мой помощник. И она в курсе всех деталей.

      – Все равно – ее дело десятое: протоколы вести да справки подкалывать. Я хочу всё услышать от первых лиц банка, – не отступилась Осипян.

      Нижняя губа Рублева, предвестник вспышки гнева, заползла на верхнюю. Скандальная Манана ненароком угодила в самое уязвимое его место – оскорбила дочь. И запасы рублевского добросердечия разом иссякли.

      Вовремя вмешался Керзон.

      – Уровень вице-президента вас устроит? Он указал на Дерясина.

      С сомнением оглядев зарумянившееся юношеское лицо вице-президента, Осипян неопределенно пожала плечиком. Достала из сумочки длинный янтарный мундштук и принялась неспешно ввинчивать в него сигарету. Некурящий и не терпящий курящих женщин Рублев едва заметно отвернул стул. Давно не находилось бабы, которая бы вызывала у него столь устойчивую неприязнь.

      Андрей Дерясин пружинисто поднялся. Взгляд его нашел глаза Керзона, и тот поощрительно прикрыл веки. Андрей заметно волновался. В новой должности вице-президента ему приходилось трудно: как актеру, привыкшему ко вторым ролям и вдруг введенному в основной состав. И все-таки он сильно возмужал. Даже обращенная к президенту непроизвольная мольба о поддержке была скорее данью привычке, – как и его дружок Кичуй, Дерясин потихоньку привыкал принимать решения за других. – Собственно, реализация плана, чтоб заново запустить банк на полную мощность, рассчитана как бы на шесть месяцев…

      Готовясь к длительному выступлению, Андрей подтянул к себе план. Но Осипян опередила его.

      – Лекция мне здесь не нужна, – объявила она. – На сегодня ваш банк парализован. Расчетные