Арбитражный десант. Семён Данилюк

надо. Будь!

      Азартно бросила трубку. Прищурилась, кажется, только теперь заметив гостя.

      – Всегда, как разволнуюсь, так – акцент просыпается, – пожаловалась она, перейдя, к слову, на безупречный русский. – И откуда? Из своих сорока четырех лет…

      – Быть не может!

      – Оставьте это! Все мои анкетные данные знаете, – Осипян вытряхнула из мундштука окурок, продула, ввернула новую сигарету и с аппетитом затянулась. – Так вот тридцать из них в России прожила. И ведь все равно – то и дело выскакивает откуда-то без спросу кавказский говорок. Как кашель.

      Она в самом деле зашлась сухим кашлем хронической курильщицы.

      – Вам бы курить поменьше, – осторожно посоветовал Рублев.

      – Увы! Теперь точно – поменьше осталось. Жизнь потихоньку-потихоньку к закату наклонилась, – она хмыкнула. – Так что, показали вам наше хозяйство? Побывали, так сказать, в горниле?

      – Да. Спасибо. И в музей ваш знаменитый сводили. Могучее впечатление. Настолько все отлажено. – То-то что отлажено. А цену этой отлаженности понимаете? Годами синхронизировали. А вот разломать – в минуту можно.

      – Требуется наша помощь?

      – Не приведи Господь! – шумно испугалась Осипян. – Здесь мы и без вас расстараемся. Вы нам только не мешайте! Христом прошу. Все, что от вас требуется, – тылы мне гарантировать, пока я работаю. Чтоб знала, что сзади, с черного хода, никто не подберется. А вместо этого сами норовите нож в спину воткнуть. Понимаете о чем я, любезный Иван Васильевич?

      Любезности в ее густом голосе как раз не чувствовалось. – Хорошенького Вы о нас мнения, – Рублев натянуто улыбнулся.

      – Как раз такого, какого заслуживаете.

      – Манана Юзефовна! Что-то вы совсем, погляжу, не в духе, – несмотря на потуги Рублева перевести разговор в легкое, шутливое русло, тон кондитерши становился все более неприязнен. – Я, конечно, понимаю, бывают дни особых дамских настроений. Но все-таки… – Дни дамских настроений закончились еще неделю назад, – во взгляде Осипян мелькнул проблеск лукавства. Ей неожиданно понравилось, что безукоризненно вежливый председатель банковского совета вышел из себя. – Кстати, я для вас здесь не дама, а директор кондитерского холдинга, в котором банку принадлежит контрольный пакет. И, насколько знаю, банк собирается этот пакет спустить, даже не удосужившись поставить меня в известность.

      – А чтоб не сдали, вы выкрали из банка реестр дочерних компаний, – в тон ей «выстрелил» Рублев.

      – Какой реестр? У вас что, реестр пропал?! – поразилась Осипян. – А документы по моему холдингу тоже?!

      Она выскочила из-за своего командирского стола, ухватила ручкой Рублева за ворот и – потянула к себе.

      – Я тэбя спрашиваю!..

      – Да нет же. Ваши документы на месте. Хранятся в сейфе, – обескураженный Рублев не без труда высвободил рубаху.

      – И на том спасибо, – Осипян, тяжело дыша, опустилась рядом. – Ох, вы и разгильдяи! Еще хуже, чем думала. Это какой же бардак надо развести,