Сердце разбитой кометы. Татьяна Луганцева

не поправился! – Зинаида Федоровна неожиданно тяжело опустилась на кровать. – Ой, голова кружится! Нет, не пойду я! Столовая в конце коридора налево, – пояснила она, кладя руку на лоб. – Кажется, у меня ко всему прочему еще и температура поднялась. Только этого мне не хватало…

      Но не успела Антонина выйти в коридор, как в палату заглянула хорошенькая голубоглазая медсестричка.

      – Так, девочки, сегодня питаемся в палате, – звонко приказала она.

      – Чего так? – поинтересовалась Зинаида Федоровна. – Балуете вы нас.

      – Сегодня все ужинают в палатах. Отделение оцепил ОМОН. А одну палату охраняют так, словно там президент. Главврач распорядился – без надобности из палат не выходить, – понизив голос, сообщила медсестра.

      – Ух ты! – забыла про головокружение Зинаида Федоровна. – Это надо же! Да кто же там?

      – А в туалет как же? – деловито поинтересовалась Антонина.

      – В утку сходите, – ответила медсестра.

      – Куда? Какая утка? – не поняла Тоня.

      – В горшок! Чего непонятного? – объяснила медсестра и значительно добавила: – Форс-мажорное обстоятельство. Первый раз такое!

      – А кого привезли-то? Шишку какую, что ли? – Зинаида Федоровна даже подалась вперед, как пёс, почуявший добычу.

      Тоня почему-то решила, что соседка не выписывается домой вовсе не из-за болей в позвоночнике, а потому, что там, видимо, вот так вот поговорить-посплетничать было абсолютно не с кем.

      – Да кто же его знает! Все засекречено! – делилась между тем медсестра. – Чтобы никто даже не приближался к палате! В палату пускают только заведующего отделением и главного врача.

      – А уколы кто будет делать этой «шишке»? Раз он в больнице, значит, что-то болит? – Зинаида Федоровна решила разузнать всё до конца.

      – Ничего не знаю. Может, старшую медсестру попросят, раз такой крутой «мистер Икс». Прямо персидский падишах на нашу голову! Лучше бы зарплату прибавили! – сорвалась медсестра, видимо, подумав о ночных дежурствах и скандальных пациентах.

      В коридоре послышался лязг разболтанной больничной тележки, на которой развозили по палатам тяжелобольным ужин. Медсестричка исчезла, в палату с тарелками в руках вошла деловитая санитарка средних лет.

      На ужин давали винегрет, холодное картофельное пюре с заветренной рыбной котлетой и приторное какао в мутном стакане. После такого ужина Антонину начала мучить жажда.

      – Может, все-таки выйти? – размышляла она вслух. – Аккуратно так, незаметно, а?

      – Выходить нельзя, – напомнила Зинаида Федоровна, тяжело ворочаясь на тощем больничном матраце.

      – Я так с ума сойду! Это же не тюрьма! – возмутилась Антонина, но ей пришлось успокоиться и принять правила игры.

      Ночью ее разбудила медсестра, которая аккуратно потрясла ее за плечо.

      – Антонина, проснитесь!

      – Что? – спросонья испугалась Тоня.

      – Тише! Все спят. Вам звонят, – сообщила она.

      – Кто? Мама? – вскинулась Антонина. – Где она?

      – На