Хоть весь мир против нас. Сергей Зверев

что надо. Не боится белый смокинг чужими мозгами запачкать. Десять лет на Кубе в резидентуре северным соседям кровь портил, потом был направлен в Никарагуа военно-морским атташе. Если опять в этот регион направили, значит, есть серьезные виды.

      – А нам-то что делать? – напомнил Антипов. – Мистику ведь к делу не подошьешь.

      – Тоже верно, – согласился с ним вице-адмирал. В этом положении лично он не видел никаких вариантов для следующего хода, но на то он и большезвездный начальник, чтобы не самому ходить, а подгонять подчиненных.

      – Сам что думаешь, Олег Васильевич?

      – А что, если обратиться к контрразведчикам? Там у них целая бригада действует. Может, есть какие-то зацепки, а они придерживают для себя, боятся утечки?

      – Как говорил дедушка Мюллер, «что знают двое, знает и свинья». Так что, давай готовь запрос, а я попрошу кого надо, чтобы коллеги не саботировали: все-таки общее дело делаем…

      – А-а-л-л-а. – Этот протяжный многоголосый звук разносился в воздухе как шум приближающегося землетрясения, урагана, цунами, неся в себе смерть и разрушения.

      Крик вырвал Виктора из бездны беспамятства. В первое мгновение он даже решил, что по-прежнему находится в бескрайнем, бушующем море. Только вместо мокрой морской среды он ощущал под собой твердь, причем неприятную, какую-то рифленую.

      Гул вокруг Савченко нарастал, казалось, шум был внутри него, в самих мозгах. «Неужели контузия? Я оглох. Но когда?» – Мысли, будто гоночные болиды в аварии, налетали друг на друга.

      «Для разведчика главное – спокойствие и осмотрительность» – наконец пришло здравое решение.

      Виктор немного успокоился, потом медленно приподнял веки. Первое, что он увидел, – низкий металлический потолок с облупившейся краской. Внутри было душно, разило бензином, оружейным маслом и давно не мытыми человеческими телами.

      «Грузовик, что ли?» – Первое, что пришло на ум. Скосив глаза, боевой пловец убедился, что недалек от истины. Он лежал на спине в салоне грузового микроавтобуса. Рядом с ним виднелась груда оружия, а дальше, у водительской кабины, сидел человек. Высокий, смуглолицый, одетый в грязные шаровары, сандалии на босу ногу и домотканую рубаху, поверх которой длинная жилетка из грубой кожи. Подпоясан он был широким самодельным кушаком, за который был заткнут длинный восточный нож. Лысый блестящий череп перетягивала зеленая матерчатая лента с белыми письменами арабской вязи.

      Таких колоритных отморозков Савченко доводилось видеть во время войны в Чечне, но при чем здесь Кавказ?!

      Дальше шла цепочка ассоциаций: Кавказ, боевое задание, так, задание, Севастополь, «Забияка», поход, шторм.

      Он все вспомнил: корвет «Забияка» шел вдоль побережья Северной Африки сквозь шторм. Оказавшись за бортом, долго боролся со стихией, но в конце концов силы его покинули. И когда уже казалось, все – Виктор в последний раз вырвался из затягивающих объятий морской пучины – прямо перед ним появился болтающийся на волнах плот, вернее, сперва показалось,