Сердце Дракона. Книга 11. Кирилл Клеванский

чем у самого Брустра. И тот это прекрасно понимал.

      В общем и целом все выбросили на стол свои козыри. Сняли маски, сорвали шоры и показали истинные лица.

      Глава Хищных Клинков был прав, когда говорил про “истинное лицо аристократии”. За внешним блеском и лоском скрывались хищные клыки, готовые порвать глотку любому, кто подойдет слишком близко или обманется этой дурманящей красотой.

      Именно поэтому молодые и юные, не знающие правил местной игры, так часто гибли ни за что, надеясь, что в итоге получат все, о чем только мечтали.

      – Разумеется, моя принцесса, – поклонился Хаджар. – Но ни один мужчина не отвернется от брошенной в него перчатки, если у него еще имеется честь.

      Хаджар нагнулся и, как требовал этикет, поднял перчатку, убрав ее в карман. Сколько историй, сколько песен бардов сложено об этом простом жесте – своей перчатке в чужом кармане, но вот из века в век, из эпохи в эпоху мужчины пользуются своим правом законного убийства.

      Именно мужчины.

      Каким бы ни было просвещенным в плане полового равенства общество семи империй, но древний закон распространялся лишь на представителей сильного пола.

      Женщина не имела права кого-либо вызывать на дуэль. Как, собственно, и участвовать в оной.

      – Ты слишком похож на них, – едва слышно вздохнула отходящая в сторону Акена.

      Хаджару не требовалось уточнять, на кого именно.

      – Моим секундантом, я надеюсь, выступит твой старший сын, Сальмю.

      – О, разумеется, старый друг, – глава Тарезов кивнул Брустру. – Карейн, не откажешься от чести стать секундантом главы Хищных Клинков?

      – Стать секундантом человека, который пытается убить моего друга? – удивился Карейн, но, наткнувшись на строгий взгляд отца, развел руками. – Прости, Хаджар. Патриархат – злая штука.

      Он встал по правую руку от Брустра, оставив Хаджара в полном недоумении. Это была часть образа Карейна или он действительно считал Хаджара другом?

      Проклятые интриги…

      – Как бросивший перчатку, – обратился Карейн к главе Хищных Клинков, – выбирайте время и место.

      – Время – сейчас. Место – внутренний двор моего дворца.

      – Время и место услышаны. – Карейн повернулся к Хаджару: – Ваш секундант, взявший перчатку?

      Вперед без заминки, всяких сомнений или задних мыслей вышел Эйнен. Одетый в камзол, держащий в руках шест-копье, он, не страшась, в данный момент объявил себя врагом если не всей аристократии, то рода Хищных Клинков.

      Таков был названый брат Хаджара. Скользкий, как змея, и бесстрашный, будто демон.

      – Эйнен Кесалия, – представился островитянин.

      – Какое оружие выберет ваш подопечный?

      – Любое, какое по нраву сражающимся, – ответил Эйнен.

      – Слова получившего перчатку услышаны, – кивнул Карейн, а затем обнажил свой разделочный нож, которым каждый истинный адепт приносил клятву на крови. – Пройдемте на место дуэли, достопочтенные. Не будем затягивать