О всех созданиях – больших и малых. Джеймс Хэрриот

Что ж, между прочим, я кормлю твою кобылу.

      Ему не нравилось ухаживать за новым гунтером Зигфрида, поскольку кобыла игриво лягала его каждый раз, когда он вел ее по двору к водопою.

      Зигфрид подпрыгнул.

      – Я помню об этом, но не весь же день ты тратишь на это! Не помрешь же ты, если присмотришь за курами и свиньями.

      – Свиньями? – Тристан казался удивленным. – Ты же говорил об одной свинье.

      – Да-да, свиньями. Я просто размышляю. Если мы купим целый выводок, то после откорма можем одну оставить для себя, а остальных – продать. Будет очень выгодно.

      – С бесплатным трудом, конечно.

      – Трудом? Трудом? Ты же не знаешь, что такое труд! Посмотри на себя, целыми днями валяющегося с сигаретой в зубах. Ты куришь слишком много этих чертовых сигарет.

      – Ты тоже.

      – При чем тут я, когда разговор идет о тебе! – заорал Зигфрид.

      Со вздохом я встал из-за стола. Начинался новый день.

      Когда Зигфриду в голову приходила идея, он не терял времени. Лозунгом дня становилось немедленное действие. Через сорок восемь часов в свинарнике поселился выводок из десяти поросят, а за проволокой курятника гуляла дюжина суссекских кур. Особенно он радовался курам. «Посмотри на них, Джеймс. Сначала яиц будет немного, но, как только они начнут нестись по-настоящему, мы будем ими завалены. Нет ничего лучше, чем отличное свежее яйцо, еще теплое, прямо из гнезда».

      С самого начала было ясно, что Тристан не разделяет энтузиазма брата по отношению к курам. Я часто наблюдал, как он ходит вокруг курятника и с выражением скуки на лице бросает хлебные крошки за проволоку. Я не замечал и следа кормления по расписанию, и сбалансированных диет, рекомендованных специалистами. Как несушки курицы его не интересовали, но он проявлял слабый интерес к ним как к личностям. Своеобразное кудахтанье, особенности походки – это его забавляло.

      Но недели шли, а яиц не было, и Зигфрид начал раздражаться. «Ну, доберусь я до того парня, что продал мне куриц. Чертов негодяй. Все твердил, какая это яйценосная порода». На него было жалко смотреть, когда он по утрам с нетерпением проверял пустые гнезда.

      Однажды утром я проходил по саду, когда меня окликнул Тристан:

      – Иди сюда, Джим. Тут что-то новенькое. Спорим, ты никогда не видел ничего подобного.

      Он показал рукой вверх, и я увидел группу необычно ярких крупных птиц, сидящих на ветках вяза. Другие сидели в ветвях соседней яблони.

      Я уставился на них в удивлении:

      – Ты прав, я никогда не видел такого. Кто это?

      – Ну же, – сказал Тристан, ухмыляясь от удовольствия. – Конечно же, ты их знаешь. Посмотри внимательнее.

      Я снова посмотрел вверх:

      – Нет, я никогда не видел таких крупных птиц, да еще с таким экзотичным оперением. Что это – необычная миграция?

      Тристан фыркнул от смеха:

      – Да это же наши куры.

      – Как же они туда попали?

      – Они сбежали из дому. Покинули его.

      – Но