В тихом семейном омуте. Вера Колочкова

бегают…

      – Да, научилась наконец… Твоими стараниями.

      – Молодец. Хорошая девочка.

      – Да…

      – Стараешься!

      – Да, да…

      Вот так лучше – надо ему поддакивать. Вон, никак успокоиться еще не может…

      – Получается, это теперь моя боль на всю жизнь… Носить ее в себе не переносить…

      – А почему боль, Влад? Ну, долг, это я понимаю… А почему боль?

      – Да потому… Ты и впрямь не поймешь, наверное. Да и не надо тебе…

      – Ты ей ничем отплатить не можешь, да? То есть чем-то материальным… Не можешь? Она не берет ничего?

      – Да, не берет. Материального ей и самой хватает. Да что материальное! Она ведь из-за меня… Ей тогда в больнице сказали – детей никогда не будет… Воспаление там какое-то было сильное, ей матку удалили или чего там еще… Я не силен в этих медицинских делах.

      – Как это, Влад? – испуганно отстранилась от него Тая. – А Тимоша с Катенькой? Ведь есть же у Марго с Филиппом дети, Влад!

      – Они приемные. Из роддома крохами брали. Кто-то отказывался, а они брали… У Филиппа в роддоме какая-то родственница работает, вот и поспособствовала процессу.

      – Ой, а я и не знала…

      – Ты многого еще не знаешь, Таечка. Да и не надо тебе, в общем… И без того я тебя этой своей проблемой загружаю.

      – Что ж, теперь мне понятна твоя боль, Влад… И чувство долга понятно, и чувство вины неизбывное…

      – Да. Спасибо за понимание. Ничем я Марго отплатить не могу. Остается только один этот день – пятнадцатое февраля…

      Они замолчали, а руки споро делали свое дело. Молчать было хорошо – было в этом что-то объединяющее. Любовь, наверное. И еще есть одно хорошее, емкое слово – взаимопонимание. Когда жена понимает своего мужа, а муж – жену…

      А еще ей вспомнилось вдруг, как легкомысленно она отнеслась к пятнадцатому февраля в первый год их совместной жизни. Какие наивные вопросы задавала Владу – например, какое ей платье надеть в этот день. И как впервые столкнулась с его болезненным отношением к этому дню… Да и не только этот день был нервно-болезненным, а и весь февраль, и надо было учиться переживать и проживать это время. Даже день свадьбы они не отмечали так серьезно, как это пятнадцатое февраля! Прямо испытание какое-то, честное слово. Когда твой любимый муж смотрит на тебя и будто не видит и в мыслях исчезает куда-то… Уходит из поля зрения. Ау, Влад, где ты…

      После первого пережитого февраля у нее даже опасная мысль мелькнула – может, он Марго- шу любит безнадежно и тайно? Хотя зачем тогда на ней женился, с какой такой целью? Маргошу забыть?

      Потом сама себя успокоила – ерунда все это, неправда. Маргоша ведь замужем, и все у нее в семье хорошо. Муж Филипп добрый и замечательный, двое чудесных деток. Со временем и еще больше убедилась – не любит он Маргошу, нет… В том самом смысле – не любит. Просто это господин февраль его так мучает, приносит с собой страшные воспоминания. «Ужасная подростковая травма», как выразилась мама Влада.

      Хотя, если исключить из жизни этот февраль… Вернее, сжать