В тихом семейном омуте. Вера Колочкова

основания так говорить, потому что Маргоша ему жизнь спасла. Но ее-то жизнь она не спасала, у нее вполне может быть свое мнение на ее счет! И даже не мнение, а ощущение свое… Мы ведь человека по внутреннему ощущению воспринимаем, симпатичен он нам или нет. И если уж из этого ощущения исходить… Нет, никогда бы в обычных обстоятельствах Тая не смогла бы с Маргошей подружиться. Обходила бы ее за три версты. Но если уж так эти самые обстоятельства сложились… Приходится дружить, что ж. И симпатию свою всячески выказывать. Не обижать же Влада такими пустяками, правда? Тем более надо вытерпеть эту «дружбу» только один раз в году…

      Маргоша вошла, быстро скинула шубу на плечи мужа Филиппа, и тот подхватил ее привычным галантным жестом. И отступил на шаг, предоставив жене право первой поздороваться с хозяевами.

      Влад уже стоял, раскинув руки, предлагая Маргоше свои объятия. Она и шагнула в них, и припала головой к его плечу, и руки вдоль тела опустила – вот она я, мол, вся твоя… Обнимай меня сколько хочешь.

      Надо сказать, что эта смиренная поза с безвольно висящими вдоль тела руками вовсе Маргоше не шла. Даже смешно выглядела при ее комплекции. Высокая, плотная, с широкими плечами и успевшим образоваться возрастным бугорком на шее, она и впрямь выглядела нелепо, и Тая даже отвернулась, чтобы скрыть свою неловкую улыбку.

      А Влад ничего такого, конечно же, не думал. Он обнимал Маргошу так нежно, будто она и впрямь была хрупкой маленькой девочкой, которую нужно защитить этим объятием от всех бед.

      Филипп наклонился, проговорил Тае в самое ухо:

      – Не ревнуйте, Таечка, что вы… Со временем привыкнете. Я сам уже пятнадцать лет наблюдаю эту картину, и поверьте, мне даже нравится. Не часто люди относятся друг к другу так трогательно, причем долгие годы… Обычно детская дружба быстро забывается, но здесь не тот случай, надо привыкнуть… Они еще минут пять вот так стоять будут, ничего не поделаешь, Таечка.

      – Да с чего вы взяли, что я ревную? – так же тихо ответила Тая. – Я прекрасно все понимаю, не думайте даже… Шубу вот сюда можете повесить, на плечики. Давайте я вам помогу…

      – Нет, что вы, я сам!

      Филипп пристроил Маргошину шубу в шкаф, повернулся к зеркалу, пятерней провел по волосам, откидывая их назад. Вернее, откинул назад то, что осталось. Тая подумала про себя – вот же привычка вросла в человека, надо же… Наверное, раньше у него очень густая шевелюра была. А теперь… И залысины вон образовались, и волосы такие редкие, что кожа сквозь них просвечивает. Он ведь старше Маргоши, Влад рассказывал? И еще Влад говорил, что Филипп очень любит ее… И делает все, как она хочет. И приемными детьми, Тимошей и Катенькой, в основном Филипп занимается, потому что Маргоша оказалась матерью так себе, по настроению.

      Страшно, наверное, когда у тебя такая мать – хочу приласкаю, хочу оттолкну. А может, дети и к такой матери приспособились – все лучше, чем в детдоме расти. Тем более приемный отец таким порядочным оказался – уже плюс.

      После первой встречи она пыталась даже заговорить на эту тему с Владом, спросить, почему Маргоша так равнодушна к приемным детям,