Дыши со мной. Джессика Парк

или моем детстве, за что я благодарна ему. Я поступаю так же.

      Крис уже рассказал, что жил в «слишком многих местах, чтобы все их запомнить», что он специализируется на экономике и изучает английскую литературу. Целых двадцать минут мы обсуждали любимый кофе, и этот разговор еще больше доказал, как Крис крут. У скольких студентов в комнатах есть френч-пресс и капучинатор? Ни у кого. Вот у скольких.

      – Моя сестра уже не раз пыталась стащить пресс. Я ей тоже купил, но она заявила, что в моем получается вкуснее.

      – У тебя есть сестра?

      – Сестра и два брата.

      – Сколько им? – спрашиваю я.

      – Они все со мной в Мэттьюсе. Эстель и Эрик двойняшки, они на втором курсе, а Сабин на четвертом.

      – Погоди. Сабин? – В таком маленьком кампусе вряд ли будут два Сабина. – Высокий, темные волосы, немного… дикий?

      Крис смеется.

      – Вы знакомы?

      – Только утром познакомились. Он стащил мой кофе. Очевидно, воровство кофе у вас семейное.

      – С ним бывает трудно справиться. Но он лучший брат, о котором только можно мечтать. Ну и Эрик тоже.

      – Довольно забавно, что вы все в одном колледже, – замечаю я. Воздух стал намного теплее, и я уже собираюсь снять толстовку, когда вспоминаю, что под ней на мне только футболка. И станет видно левую руку. Я довольствуюсь тем, что расстегиваю толстовку.

      Крис пожимает плечами.

      – Полагаю, мы очень близки. Нас удручала мысль, что мы будем разбросаны по стране, потому и поступили сюда.

      – А почему именно Мэттьюс?

      – Однажды увидел надпись на футболке. Показалось хорошей идеей.

      Я импульсивно шлепаю его по руке, сознавая, как легко это делаю. Я удивлена, что не чувствую себя странно из-за своего поведения, как раньше. Похоже, Крис нормально относится к моим эксцентричным выходкам.

      – Я серьезно!

      Он поворачивает ко мне голову.

      – Я тоже.

      – Странный способ выбрать колледж.

      Он ухмыляется.

      – Мы странная компания.

      – У твоих родителей, наверное, ужасный синдром опустевшего гнезда после того, как вы все разом уехали, да?

      – Дома только отец. Мать умерла, когда мы все были совсем маленькими. Аневризма головного мозга. Совершенно неожиданно. Невозможно было предвидеть. – Крис садится, и его тень скользит по моему животу. – Поэтому у нас есть что-то общее.

      – Остались без мамы.

      – Да, – соглашается он. – Остались без мамы.

      Значит, он понял, что со мной произошло, когда мы стояли в воде. Вот та связь, которую я почувствовала.

      – Я рада, что нас не объединяет смерть обоих родителей, – говорю я. – У тебя хотя бы папа остался.

      Он молчит. Я перекатываюсь на бок и сгибаю колени, Крис делает то же самое, так что мы оказываемся лицом друг к другу. Я, не стесняясь, изучаю его, путешествуя взглядом вдоль его тела. Я совершенно расслаблена. И уставшая. Я сонно спрашиваю его обо всем, что приходит в голову, потому что хочу, чтобы