Холодный мир. А. Дж. Риддл

отношений я понимаю, что решать проблемы – это то, что может эти самые отношения спасти. Однако когда тебе предстоит вход в атмосферу на скорости в семнадцать тысяч миль в час, решать проблему – не самое лучшее занятие. Это может вас убить.

      Проблема в очень высокой температуре. У «Союза» снизу имеется тепловой экран. Он отделяется, сгорая и защищая капсулу при входе в атмосферу. Жар в этот момент запредельный, несколько тысяч градусов Цельсия, и этого достаточно, чтобы расплавить керамические слои обшивки. Не знаю, как это все сконструировано – думаю, довольно просто – но я уверена, что если в стенке капсулы есть дыра, то сгорю заживо.

      Впрочем, это не единственный способ умереть в космосе. У меня может закончиться кислород, еда, вода и топливо. Даже если я сама еще смогу продержаться какое-то время, топливо необходимо, чтобы поддерживать капсулу на орбите и не упасть на планету.

      Я открываю терминал и пишу единственную фразу, о которой сейчас могу думать.

      ЧТО Я МОГУ СДЕЛАТЬ?

      ПРОСТО ОТДЫХАЙТЕ, ЭММА. ВЫ СВОЮ ЧАСТЬ РАБОТЫ СДЕЛАЛИ. ТЕПЕРЬ ДАЙТЕ НАМ СДЕЛАТЬ СВОЮ.

      Я должна что-то сделать, а потому решаю осмотреть дыру в обшивке, закупоренную телом Сергея. Нельзя допустить даже малейшей утечки воздуха. Возможно, все не так уж и плохо, но для того, чтобы залатать пробоину, я должна выйти в космос. Хотя какая разница, если тепловой экран поврежден. Но об этом лучше не думать; не хватало мне еще сойти тут с ума.

      Чтобы занять себя (а заодно и проснуться), я дважды пересчитываю запасы еды и воды, просматриваю все три аптечки. Выглянув в иллюминатор, когда капсула проплывает над Северной Америкой, я беру стилус и начинаю писать письмо сестре. Пользоваться стилусом не очень удобно, но еще более неудобно подбирать слова. Мне так много хочется ей сказать, но в то же время о многом я должна молчать.

      Центру управления:

      Когда позволит время, передайте это письмо моей сестре.

      Спасибо.

      Дорогая Мэдисон,

      На МКС случилась авария. Ничьей ошибки в этом нет, причина в необычном солнечном феномене. К несчастью, я спаслась, но моя команда – нет. Я пыталась им помочь, но…

      Я вытираю выступившую слезу. Но потом все же сдаюсь и отпускаю стилус, который, словно бегущая собака, сначала до предела натягивает шнур, а потом отбрасывается назад.

      Плавая внутри капсулы, я плачу и плачу, заново переживая все те эмоции, которые испытала за последние двадцать четыре часа.

      Все, что у меня есть, – это время. Я заброшена на небесный остров без шанса возвращения домой, и это мое письмо – что-то вроде сообщения в бутылке для моих родственников и друзей. Нужно все сделать правильно, поэтому я стираю последнюю строчку и продолжаю:

      Моя команда не спаслась. Они были хорошими людьми, лучшими (в отличие от меня).

      Не грусти обо мне. Я представляла себе риск, когда отправлялась сюда. Космос был моей мечтой, и, несмотря на то что всегда знала, КАК это может закончиться, я рада, что столько времени провела внутри своей мечты.

      Я хочу сказать кое о чем. Ожерелье от «Тиффани», которое мне подарила мама, отдай, пожалуйста, Аделин. Я не думаю, что