Тайны летней ночи. Лиза Клейпас

такие люди, как он, рано или поздно женятся, – возразила Филиппа, поднимая голову. – И ты была бы идеальной женой для него… возможно, сумела бы благотворно повлиять и облегчить дорогу в высшее общество…

      – Иисусе, мама, похоже, ты поощряешь меня принять его ухаживания?!

      – Нет…

      Филиппа схватила ложку и принялась нервно помешивать чай.

      – Разумеется, нет, если ты находишь мистера Ханта неприемлемым. Однако если бы тебе удалось привести его к алтарю, мы были бы неплохо обеспечены до…

      – Он не из тех, кто женится, мама, и все это знают. Как бы я ни лезла из кожи вон, все равно не получу от него предложения, – пробормотала Аннабел, роясь в сахарнице крошечными, потемневшими от времени серебряными щипчиками в поисках самого маленького кусочка. Вынула крошку коричневого сахара, опустила в чашку и долила свежего чая.

      Филиппа допила свой и, старательно отводя глаза, перешла к теме, которая, к сожалению, имела непосредственное отношение к предыдущей:

      – У нас нет денег, чтобы продержать Джереми в школе следующий семестр. Я два месяца не платила слугам. А счета накапливаются…

      – Да, я все это знаю, – перебила Аннабел, слегка краснея от раздражения. – И найду мужа, мама. Очень скоро.

      Ей даже удалось растянуть губы в улыбке.

      – Как насчет путешествия в Гемпшир? Теперь, когда сезон заканчивается, многие люди уедут из Лондона в поисках новых развлечений. Лорд Уэстклиф устраивает охоту в своем загородном поместье.

      Филиппа встрепенулась и настороженно уставилась на дочь.

      – Я и не знала, что мы получили приглашение от графа.

      – Не получали. Пока. Но получим… и у меня предчувствие, что в Гемпшире нас ждет что-то хорошее.

      Глава 4

      За два дня до отъезда в Гемпшир посыльный привез гору картонок и пакетов. Лакею пришлось трижды спускаться, чтобы перетащить их в комнату Аннабел, и теперь все это добро громоздилось рядом с кроватью. Осторожно открыв и развернув все, что можно, Аннабел обнаружила не менее полудюжины платьев, абсолютно новых и неношеных… шелковая тафта и муслины всех цветов радуги, жакеты в тон, подбитые мягкой, как масло, замшей, и бальное платье из тяжелого шелка цвета слоновой кости с каскадами тонкого бельгийского кружева в вырезе корсажа и на рукавах. Кроме этого, Лилиан позаботилась прислать перчатки, шали, шарфы и шляпы такого качества и такой красоты, что Аннабел едва не заплакала. Все это, должно быть, стоило целого состояния, и хотя для девиц Боумен расходы казались незначительными, для Аннабел дар был бесценным.

      Схватив приложенную к пакетам записку, она сломала восковую печать и прочла несколько строчек, написанных твердым, почти неженским почерком:

      «Это от твоих фей-крестных, именуемых иначе Лилиан и Дейзи. За успешную охоту в Гемпшире!»

      P. S. Надеюсь, ты не собираешься удрать в кусты?

      Аннабел улыбнулась и набросала ответ:

      «Дорогие феи-крестные, храбрость – это единственное, что у меня осталось.