Школа темных. Богиня хаоса. Ольга Пашнина

красок у горизонта. Я подумала, что насовсем, но через минуту Крост произнес:

      – Я по ней скучаю. Я рад, что ты получила второй шанс, но я привязался к Деллин. Она не заслужила смерти.

      – Тогда зачем ты ее оттолкнул?

      – Не хотел жить по тому же сценарию. Она снова ушла к тому, кого я воспитал через ненависть. Если бы я остался рядом, все могло бы быть хуже.

      – Все стало хуже, потому что ты не остался.

      – Знаю. Жаль, что последнее ее реальное воспоминание обо мне… неприятное. Деллин не заслужила умирать одинокой. И вообще умирать в девятнадцать.

      Мои пальцы, сжимавшие перила балкона, ослабли. Чувствуя, как ноги немеют от холода, я перелезла на Кростову половину балкона.

      – А по мне? Ты скучал так, как по ней?

      – Наверное. – Он пожал плечами. – По тебе. По жизни, которой не случилось. По ребенку, который не успел родиться. Я не знаю, Таара. Не знаю, кто я, для чего живу, я сам уничтожил все хорошее, что у меня было. Нельзя было хотеть, чтобы ты вернулась. А я хотел. Когда она говорила, как боится этого, я представлял тебя на ее месте. Ругал себя за такие фантазии, но ничего не мог поделать. И сейчас невольно думаю, что судьба исполнила мое желание… за счет жизни ни в чем не виноватой девчонки. Деллин хорошая девочка. Такая, какой могла бы стать ты, если бы я не пытался вырвать твою любовь, а когда не получилось, заменить похотью.

      Там, куда вошел нож, противно ныло, и, осознав, что прижимаю руку к груди, я почувствовала, как слезы все же пролились на щеки. Сколько ни давай себе обещаний не плакать, все равно почему-то не выходит.

      Поддавшись внезапному порыву, я потянулась к Кросту, вдохнула знакомый запах. Потерлась носом о его плечо и прерывисто вздохнула.

      – Ну что ты плачешь? – ласково спросил он.

      – Ничего, – обиженно и почти по-детски буркнула я.

      – Вечером избила беднягу Акориона, а теперь стоишь босиком и рыдаешь.

      – Я так хотела вернуться! Больше всего на свете. А теперь понятия не имею, как жить…

      Его рука невесомо погладила меня по спине и волосам.

      – Ну-ка, посмотри-ка на меня, – вдруг в голосе Кроста промелькнули нотки подозрения.

      – Что?

      – В глаза, говорю, мне посмотри.

      Я вытерла слезы и задрала голову, послушно уставившись в черные как ночь глаза.

      – Ну и что ты помнишь? – спросил Крост.

      Спросил так, как обычно спрашивал: «Ну и кто мне объяснит, почему сгорел чулан?» Не оставляя шанса соврать.

      – Все.

      Подумав, добавила:

      – Ну, кроме билетов по артефакторике.

      – Да ты их и не знала никогда, – рассмеялся он.

      Потом сгреб меня в объятия, уткнувшись носом в макушку.

      – Прости меня, детка. Я не знаю, как, но попробую тебе помочь. Исправлю хотя бы часть того, что мы с ним натворили.

      Этого «прости» очень не хватало там, в хаосе и тьме. Меня тянули к свету другие слова и воспоминания, и, может, если бы тогда было это, я бы вернулась быстрее. Порой казалось, прошла целая вечность.

      – Ты ведь не планировала мне