Так не бывает, или Хрен знат. Александр Борисов

Санёк, лодочкой ладошку согни и постарайся ему попасть между ухом и шеей. Это будет двойной удар.

      Вот сколько раз мне приходилось выходить один на один, Витька всегда одно и то же советует. Хотя я ни разу не видел, чтобы он сам этот приём на ком-нибудь применил.

      – Готовы? – снова спросил Босяра. – Сошлись!

      Напреев не зря проходил инструктаж. Мой соперник больше не лез на рожон. Он спокойно стоял в позе, похожей на стойку, и выжидал. Наверное, Славка ему посоветовал поработать вторым номером и попытаться меня подловить на сильный удар.

      Я попрыгал вокруг него, спровоцировал пару атак. Юрка отстреливался одиночными. Бил он как-то не по-людски. Вместе с правой рукой выносил вперёд и плечо. В один из таких моментов я просто шагнул вправо и снова воткнул кулак в его голое пузо.

      – Разошлись!

      В этот раз Напрей оклемался намного быстрее.

      – Что делаешь, падла? – выдавил он. – Куда ты всё время бьёшь?! А если я тебя так?

      – Ну попробуй, кто ж тебе не даёт?

      – Хорош, пацаны! – вмешался Босяра. – Мы уже полчаса тут валандаемся, а вместо драки одно название. Один за живот держится, другой на траве отдыхает. Давайте договоримся бить только по роже.

      – И до первой крови, – добавил Витёк. – Согласны?

      Я кивнул. Мне было всё равно. Юрка пробурчал типа того, что он тоже не возражает. В общем, мы снова сошлись.

      Предыдущие два раунда ничему Напрея не научили. Он по-прежнему топтался на месте, изредка, наудачу, выбрасывая вперёд правую руку. Она у него становилась всё тяжелей. Я легко уходил вправо и бил раскрытой ладонью по его потному лбу. Не сильно, но так, чтобы щёлкнуло. Можно было, конечно, пустить ему кровь, но совесть протестовала. Слишком уж не равны были силы.

      Наконец мой соперник врубился, что над ним просто-напросто издеваются, и рассвирепел. Ему уже было наплевать на защиту. Главное – попасть, хоть раз заехать в мерзкую рожу врага. Он махал своими клешнями, пока окончательно не выдохся. Глаза Юрка, действительно, закрывал, и это сыграло с ним злую шутку. На развороте его занесло, он споткнулся, упал и сильно порезал ладонь донышком битой бутылки.

      Я думал, Напреев от злости заплачет. Нет, вид собственной крови успокоил его. Он осторожно поднялся, держа на излёте руку, чтобы не испачкать штаны.

      – Разошлись! – запоздало скомандовал Славка.

      Через пару минут мы уже хлопотали над раненым. Витька схватил пустую бутылку и побежал в депо за чистой водой. Я отыскал подходящий лист подорожника, развернул узелок с конфетами и разорвал платок на три лоскута. Босяра руководил.

      Рана была неглубокой. Её промыли водой, наложили повязку.

      Потом мы сидели на склоне оврага и поминали Лепёху. Ели конфеты с печеньем, запивая водой из бутылки.

      Никто не смеялся, а Юрка вообще потух.

      – Ни хрена себе, веники!.. – сказал он в раздумье. – Пята, получается, меня отхреначил. Вот уж от кого не ожидал!

      – А я тебе давно говорил, – завёлся Босяра, – будешь во время драки глаза закрывать, скоро и Витя Григорьев