Держава богов. Н. К. Джемисин

довела…

      Шахар не ответила. Судя по лицу, она отходила от шока, и у меня внутри опять екнуло: вот и еще одно подтверждение вреда, который я ей причинил. Но когда Декарта подошел к сестре и его рука нашла ее руку, мне полегчало. Они посмотрели друг на дружку. Вот она, безусловная, нерассуждающая любовь – величайшая магия детства.

      Почерпнув в этом прикосновении новые силы, Шахар вновь повернулась ко мне:

      – Так почему ты передумал?

      Мне нечего было ответить: внятной причины не было. Такой уж я есть – весь внезапный. Действую по первому побуждению.

      – Думаю, потому, что ты готова была за него умереть, – сказал я. – Много раз видел, как Арамери приносили себя в жертву, но очень редко это был осознанный выбор. Вот я и заинтересовался.

      Брат и сестра нахмурились, не вполне поняв мои слова. Я передернул плечами. Я тоже их не особенно понял.

      – Короче, я вам должен одно желание.

      Они снова переглянулись. Их лица были зеркалами, отражавшими полную растерянность. Я даже застонал.

      – Значит, понятия не имеете, чего бы вам хотелось?

      – Нет, – ответила Шахар, опуская взгляд.

      – Приходи сюда еще через год, – быстро нашелся Декарта. – Этого времени нам хватит с избытком, уж что-нибудь придумаем. Ты ведь сможешь прийти? Мы… – Он помедлил. – Мы тогда даже поиграем с тобой. Только не в такую игру, как сегодня.

      Я засмеялся и помотал головой:

      – Да уж, от этих игр удовольствие небольшое. Что ж, договорились. Вернусь через год. И чтобы вы были готовы!

      Они дружно кивнули, и я быстренько убрался прочь – зализывать раны, восстанавливать силы. И с растущим изумлением гадать, во что же я вляпался.

      2

      Беги прочь, беги прочь,

      Не то поймаю прежде, чем минет ночь,

      Будем с визгом мы носиться,

      Пока отец не удалится.

      (Который? Который?

      А вот он! А вот он!)

      Ты просто беги, беги, беги.

      Как всегда, когда на душе было смутно, я разыскал своего отца, Нахадота.

      Найти его было нетрудно. В необозримом пространстве державы богов он был точно громадная, вечно путешествующая буря, наводящая ужас на тех, кто оказывался на пути, и дарующая духовное возвышение тем, кого она миновала. Можно было посмотреть в любую сторону и, в посрамление всякой логики, узреть его вдалеке. Почти столь же заметными были и меньшие сущности, дрейфующие неподалеку: их неудержимо притягивало его грозное, мрачное величие, вполне способное, кстати, любого из них уничтожить.

      Приблизившись, я увидел множество своих родственников, представавших во всей своей искрящейся и разнообразной красе: там были элонтиды, мнасаты и даже несколько ниввахов вроде меня. Одни простерлись ниц перед нашим темным отцом, другие тянулись к черному не-свету, составлявшему его сущность, настежь распахивая души навстречу мимолетнейшей толике его одобрения. Однако у него имелись свои любимцы, а среди них многие прежде служили Итемпасу. Долго же им придется ждать.

      Что до меня,