Кроманьонец. Валерий Красников

Читать онлайн.
Название Кроманьонец
Автор произведения Валерий Красников
Жанр Историческая фантастика
Серия Наши там (Центрполиграф)
Издательство Историческая фантастика
Год выпуска 2020
isbn 978-5-227-09172-7



Скачать книгу

имён, и все они прекрасны…

      В самом деле, почему? Наверное, по-настоящему в Бога начинаешь верить, когда стоишь на пороге смерти. А Коран когда-то сын принёс. Вот рядом на тумбочке у кровати томик и лежит. Читаю…

      – А ты точно умрёшь?

      – Точнее не бывает…

      Так хочется посмеяться. От души, как раньше. Нет сил…

      – Я не хочу, чтобы ты умирал!

      Недовольно смотрит, но не плачет. Глупый ребёнок, она ничего не понимает. Не знает, как болят спина и ноги, как ломит в костях и нет сил, чтобы рассказать кому-нибудь об этом…

      – А ты об этом не думай.

      – Дед, а чего ты у Бога просишь?

      Хороший вопрос! Спасибо, что надоумила. Чего бы попросить напоследок? Хотел бы я быть таким, как ты, молодым. Ребёнком? Да хоть бы и так! Но если можно было бы загадать два желания, то очень хотел бы я, чтобы со мной остались и память о прожитых годах, и опыт.

      – Дед, ты спишь, что ли?

      – Сплю, солнышко. Устал я. Иди к маме…

      Часть первая

      ДЕТСТВО

      Мезолит (15—5 тыс. лет до н. э.)

      Европа

Глава 1

      Голова не болела давно. Лет так с сорока восьми. А раньше мигрень мучила часто. Повезло однажды узнать о гинкго билоба – реликтовом растении, единственном сохранившемся представителе класса гинкговые. Товарищ вырастил его на участке и подарил пакет с высушенными листьями. Я стал их добавлять в чай. Вот с тех пор и забыл о головной боли. Так почему вдруг снова разболелась? (А сейчас она раскалывается, будто вчера получил сотрясение мозга, или я вернулся в прошлое?)

      Открываю глаза и не понимаю, где нахожусь. Точно не в постели. Хотя совсем недавно разговаривал с правнучкой!

      Пахнет гарью и чем-то кислым. Темно, вверху небольшое отверстие, но снаружи, наверное, вечереет.

      Пытаюсь приподняться, в глазах темнеет, и начинает тошнить…

      Господи, ну зачем меня так трясти?!

      Какая-то девчонка прижимает меня к груди, подвывая, раскачивается, а мне от этого не очень хорошо.

      Пытаюсь оттолкнуть её и вижу у себя узкие кисти с маленькими пальчиками!

      Не может быть! Неужели правда, что есть жизнь ближняя и последняя?! А ближних сколько? Что я там Ирочке о своих желаниях говорил?..

      Всё ещё чувствую себя скверно, но голова болит уже не так сильно, и в глазах не темнеет от напряжения.

      Понимаю, что мои желания сбылись. Сейчас я ребёнок и помню, что звали меня Игорем Андреевичем и было мне девяносто четыре. А что оказался в месте, мягко говоря, неприятном, так это всё одно лучше, чем доживать последние дни, лёжа на ортопедическом матрасе.

      Наверное, мои усилия утихомирить качку замечены. Девчонка перестала скулить. Держит меня за плечи и внимательно смотрит. На первый взгляд ей чуть больше двадцати, но грудь большая с крупными коричневыми сосками, на правом выступила капелька молока… Глаза тёмные, брови густые. Нос прямой, крупный, губы полные, а лицо вытянутое. Волосы вроде русые, завязанные в узел на макушке и блестят. В её глазах вижу радость, сменяющуюся укором. Слышу приятный, но с хрипотцой голос:

      – Лоло́, не бегать, не бегать! – Грозит указательным пальцем и прижимает меня к груди.

      Да уж, содержательно…

      Снаружи доносится мужской голос:

      – Таша́! Таша!

      Девушка насторожилась, бережно опустила меня на шкуру и выскользнула из чума. Так я решил назвать своё теперешнее жилище. Его пол устилают шкуры с жёстким ворсом. В центре очаг, выложенный из песчаника. В нём тлеют угли. Вверху у отверстия дымохода собраны и перевязаны ремнями концы длинных жердин, составляющих каркас жилища. Снаружи вся эта конструкция, должно быть, покрыта берестой и шкурами животных. На уровне пола, наверное, присыпана песком. Щелей внизу не видно, да и не дует. Места вокруг много. Чум высокий, навскидку – метров пять, а в диаметре – где-то десять – двенадцать.

      Через два дня я уже знал, что случилось с мальцом, тело которого стало моим.

      Родился он в племени Рыб. Два рода последние семь лет становятся зимовать на обширной песчаной дюне у реки. Дюну навеяло посреди заливного луга, который раскинулся перед хвойным лесом. Внизу по течению реки за гранитными валунами и заболоченной затокой зеленеет лиственный лес. На тех камнях прямо в бурлящую воду жители племени ходили справлять нужду. Вот там малой, переживший восьмую зиму, и нарушил правило – не бегать, поскользнулся и, упав, приложился головой о выступ.

      Правила – это что-то! В прошлой жизни рассказал бы кто, никогда не поверил бы: бегать нельзя никому, потому что можно споткнуться, упасть и сломать ногу или руку. Такой ребёнок или взрослый становился тут же обузой роду. Поэтому всё нужно делать степенно, с расчётом.

      У племени есть свой шаман, умеющий разговаривать с духами. Он самый старый житель посёлка. Зовут его Ахой-Медведь и ему аж тридцать две зимы! (Зиму племени пережить не просто, поэтому тут считают зимы,