Эра медведей. Максим Бобров

слов-то таких не знает…

      – Кутак сырлама[2], я с тобой разговариваю! – повторил Тимур.

      – Не понима-а-а-а-ю, – тянул Илья лениво, – твою татарскую хрень.

      – Все ты понял. А я вот совсем не понял, зачем… скажу на понятном тебе языке – на хрена ты схватил кубок?

      – Кха, кха, – Илья закашлялся.

      Такие звуки издает кошка, проглотившая кусок шерсти.

      – Тебя тошнит? – спросил Тимур озабоченно, но тут же сменил тон. – Хватит паясничать! На прессухе ты уже выступил. Сорвал овации, Джокер долбаный.

      Тимур встал с кровати, шагнул к компьютеру и рывком развернул Илью к себе. Стул скрипнул. Менеджер посмотрел Летову в глаза и тихо произнес:

      – Это не тебя, это меня тошнит. Угадай, от кого?

      Илья свисал со стула, как кальмар с палки, ноги щупальцами вытянулись по полу: одна в носке, вторая голая. Он молчал и водил безразличным взглядом по рубашке Тимура.

      Тот сделал шаг назад и снова сел на кровать, не спуская глаз со своего подопечного.

      – Илья, – начал Тимур с примирительной интонацией, – ты помнишь, зачем мы здесь?

      «Мы здесь» – это вовсе не комната в отеле, не Корея, и даже не киберспортивные игры. «Мы здесь» – это год, что прошел с их знакомства на региональном турнире в Краснодаре. «Мы здесь» – это выматывающие тренировки, по пятнадцать часов в день. «Мы здесь» – это подъем на верхушку рейтинга игроков, пункт за пунктом. Спортсмен и его менеджер двенадцать месяцев ползли наверх с самого низа. И доползли до главного международного соревнования по киберспорту. Системно, тяжело, но ради мечты – вот что означала эта фраза.

      – Помнишь, почему мы в Сеуле?

      Илья сел ровно, отдал честь правой рукой и пропел с издевкой:

      – Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!

      Тимур набрал в грудь воздуха и медленно выпустил его сквозь зубы.

      – Все я помню. – Илья вскочил со стула и шагнул к тумбочке. Взял пачку сигарет, достал одну. Похлопал себя по карманам – искал зажигалку. Не обнаружил и вопросительно посмотрел на Тимура. Менеджер пошарил рукой по фантикам на кровати, вытащил ее и бросил Илье.

      Тот прикурил, взял пепельницу и вернулся за стол.

      – Все я помню, – повторил он, – и завтра собираюсь победить.

      – Может, и так, – сказал Тимур, – только с твоим поведением тебе вряд ли будут рады в будущем. У корейцев память отличная. Они тут все, – Тимур махнул рукой в сторону, на условную Азию, – никогда ничего не забывают.

      – Не нуди! Нельзя, нельзя… А что тогда можно? В номере торчать? – Илья развел руками. – Расслабься уже, я в финале.

      – Мы, Илья. Мы в финале. Без меня ты бы сейчас в Краснодаре играл – турниры за ящик пива.

      – Вот именно, играл. – Илья затянулся сигаретой. – А кто из нас играет?

      Тимур смерил его взглядом. Сказать бы этому говнюку все, чего он заслуживает. Но завтра важная игра, лучше не накалять. Успеется еще.

      – Илья, просто чуть посерьезней, – примирительно

2

 Сырлама – Ты достал (ругательство) (тат.).