Попутчики. Вячеслав Григорьевич Резеньков

о забредавший в эти закоулки, мужчина с трудом узнавал местность, и больше полагался на свои ощущения. Остановившись на перекрестке улицы Чайковского и Заводской, Колосков потоптался на месте, и осмотрелся по сторонам. Далее, повернувшись спиной к осеннему ветру, застегнул молнию на поношенной куртке, и всматриваясь прищуренными глазами, в очертания довольно неприглядных строений, тихо пробормотал себе под нос.

      – Кажись здесь! Ну, да! Прямо пошла Чайковского до хлебозавода, а влево Заводская, потом должен быть переход на Розы Люксембург, и дальше вниз к Дому Ветеранов.

      Пропустив группу подвыпившей молодежи, которые прошли мимо, мужчина повернул за угол, и пошел дальше по улице Заводской, на которой преобладали старые производственные здания из красного кирпича.

      После долгих и безуспешных поисков работы, Иван, которому уже перевалило за сорок, решил предпринять последнюю попытку, и обратился к одному сомнительному типу по имени Гога, который работал в администрации на городском рынке. Расплывшийся от жира рыночный делец, по слухам держал доходное предприятие, и негласно дирижировал всеми процессами, которые бурно бродили в ее мутном чреве. На шее Гоги демонстративно болталась массивная золотая цепочка, что бы любой, кто пожелает вступить с ним в общение, заранее знал, с кем имеет дело, и как следует себя вести. От него тянуло алкоголем и отсидкой, что выражалось в манере держаться, и в особом стиле вести беседы.

      – А ты кто? – неожиданно спросил Гога у незнакомого мужчины, когда, тот переступил порог его кабинета.

      – Моя фамилия Колосков, зовут Иван. Я ищу работу! Может на рынке есть вакансии грузчиков или дворников, – тупясь в пол, пролепетал неуверенно незваный гость.

      Гога, тряся жиром, поднялся из-за стола, и подошел поближе к посетителю.

      – Паспорт есть? – спросил он.

      – Да, есть! – оживился мужчина, и полез в боковой карман куртки, откуда вынул в потертой обложке документ.

      Работник рынка взял паспорт, повертел его в руках, затем подошел к огромному серому сейфу, стоящему в углу кабинета и, отворив дверцу, положил паспорт внутрь.

      – Хорошо! Посмотрим, какой ты работник. Только понимаешь брат, человек ты незнакомый. Явился сам от себя, без звонка, без записки поручителей. Поэтому сначала надо будет пройти испытательный срок в разнорабочих. У нас такой порядок. Если ты мужик правильный и не выкинешь какой-нибудь фортель, то есть не всунешь нос, куда не следует, и будешь держать язык за зубами, тогда подумаем о теплом местечке для тебя. Ну, а если уловишь волну, и станешь приносить мне реальную пользу, тогда возьму под свое крыло, и будешь при хороших деньгах. Мне понятливые люди ох как нужны, а то в последнее время попадаются одни бараны. А пока, вот тебе первое задание! – пояснил работник рынка.

      Гога, с носом попугая, от чего получил свое прозвище, сверкнув глазами, вернулся за рабочий стол, выдвинул с нижнего ящика небольшой сверток в блестящем целлофановом пакете, и положил его на угол полированной крышки стола. Лицо тучного мужчины приняло загадочный вид , по которому трудно было определить какие в данный момент нейронные связи в его голове подключались, и какие по ним бежали мысли. Хозяин кабинета откинулся на мягкую спинку черного кресла, достал с кармана сигарету, клацнул зажигалкой, и сделал глубокую затяжку. Наступила небольшая пауза. Гога, оценивающе смотрел на нежданного посетителя, а Колосков, сквозь сизый сигаретный дым, по маленьким неподвижным глазам торгового работника, пытался предугадать дальнейшие его действия.

      – Этот пакет, нужно отнести вот по этому адресу, – вдруг пробормотал рыночный деляга , и достал с письменного прибора позолоченную ручку с бумагой. Вскоре мелкие каракули с трудом улеглись на белом листочке. Клочок бумаги, под пухлой ладонью хозяина, тут же переехал на край стола.

      Странное поручение при первой встрече, не могло не насторожить Колоскова. Его внезапно охватила тревога, о чем красноречиво свидетельствовала левая щека, которая время от времени стала самопроизвольно подергиваться. Интуиция Ивана подталкивала немедленно прояснить ситуацию с его принятием на работу.

      – Вы забрали мой паспорт, а как же быть с заявлением? Мне сейчас его написать, или потом? – озабочено спросил посетитель.

      – Да ты не переживай! Отнесешь пакет, потом займемся и оформлением.

      В Гогином голосе прозвучали металлические нотки, говорящие о том, что с ним лучше не спорить, а сделать все как он сказал.

      Когда, Иван с пакетом в руках, вышел в темный коридор рыночного корпуса, он почувствовал что влип во что-то нехорошее. Но другого способа вырулить ситуацию, как подчиниться и отвезти переданную посылку, не находил. И вот, следуя по указанному адресу, мужчина очутился на окраине индустриального центра, который был ему мало знаком. Дойдя до конца Заводской улицы, Колосков стал путаться и в конце растерялся. Предполагаемой улицы Розы Люксембург, которой в его представлении должна была пересекать Заводскую, почему-то не оказалось. На ее месте проходила, прошитая трамвайными путями, шумная Ленинградская. Мужчина понял что заблудился. Однако долго раздумывать ему не пришлось. Его подхватила