Как совёнок нашёл своё имя. Тадэуш Мотас

жил-был крошечный мохноногий совёнок.

      Роста он был маленького. Не больше лесного голубя. Зато имел большие ярко-жёлтые глаза, острый изогнутый клювик и цепкие коготки. Носил лохматые штанишки и яркий сюртучок, сотканные из блестящих коричневых пёрышек и украшенные белыми пятнышками.

      Звали его…

      А вот как его звали – он и сам не знал!

      Жил он в глубоком дупле высокой сосны, которое ему оставил на память старый и добрый чёрный дятел – дядюшка Хью.

      Днём совёнок прятался в своём уютном укрытии от хищных птиц и хитрых куниц, только изредка выбираясь наружу – посидеть на ветке и размять крылышки. А ночью вылетал из него, чтобы и самому поохотиться на суетливых серых полёвок и непоседливых полосатых бурундучков.

      Зима в этом году стояла тёплая, с рыхлым и неглубоким снегом. И все животные, передвигавшиеся по земле, оставляли на нем чёткие и хорошо заметные сверху следы…

      Так и текла изо дня в день жизнь маленького совёнка. Уныло и однообразно.

      Скучно ему было одному, без друзей. Скучно и одиноко.

      Особенно грустно ему было в те часы, когда он слышал весёлые переклички других птиц – своих многочисленных соседей по лесному царству.

      Бывали дни, когда неугомонный птичий шум с раннего утра наполнял самые дальние уголки девственного леса и не стихал до позднего вечера.

      Задорно тинькали неутомимые синицы, беспечно чирикали задиристые воробьи, раздраженно каркали степенные вороны и противно кричали жадные чайки, залетавшие в лес с озёрных берегов.

      Но едва с недосягаемых высот голубого неба раздавался протяжный, устрашающий крик ястреба или коршуна – всё мгновенно затихало. Однако ненадолго и лишь затем, чтобы потом продолжиться с новой силой! С искренней радостью и бурным ликованием тех пташек, кому посчастливилось остаться целыми и невредимыми.

      Но никто из них никогда не предлагал совёнку поучаствовать в общих лесных заботах и делах. А ему так хотелось быть полезным и нужным хоть кому-нибудь!

      «Наверное у меня нет друзей только лишь потому, что у меня нет имени, – вздыхал совёнок, – они же не знают, как ко мне обращаться!».

      «Угу, угу…», – тревожно вторил по ночам его мыслям мудрый филин Уго, живший неподалёку.

      «Но я же в этом не виноват! – продолжал размышлять совёнок. Просто мама не успела дать мне имя. Она обещала сделать это после моего первого вылета из гнезда!».

      «Как только ты вылетишь из гнезда, сынок, и издашь свой первый свободный крик – вот тогда мне и станет понятно, как тебя называть, – продолжал вспоминать совёнок. Запомни – каждая птица имеет свой голос и свою песню. Лети, мой сыночек!».

      Так говорила мама, его милая мама-совиха. Самая родная и близкая…

      Так говорила она, провожая его в первый и опасный полёт.

      И он не струсил тогда. В свой самый важный день в жизни.

      Легко оттолкнулся лапами от края гнезда и сильными, уверенными взмахами молодых крыльев быстро перелетел на противоположный край небольшой опушки леса.