В погоне за Новым годом. Наталья ДеСави

оду шли полным ходом. Из кухни просачивались в комнату невиданные ароматы, от которых у папы и Лёшика текли слюнки. Мама готовила плюшки и трехслойный торт с изображением Деда Мороза, поэтому вход на кухню был запрещен. На праздничном столе уже стоял салат оливье, выложенный в форме елочки и обильно посыпанный укропом, вокруг которого, облизываясь, ходили папа и Лёшик. Но строгое мамино «Это на Новый год!» не давало возможности полакомиться любимым салатом.

      – Почему я должен терпеть? Я есть хочу! – надув щеки ворчал Лёшик, прислушиваясь к слабому урчанию в животе. – И вот это, – он ткнул пальцем, оставив глубокую дырку в одной из котлет, которые приготовила мама, чтобы мужчины перекусили. – Я есть не буду!

      – А ты полностью готов к Новому году? – спросил папа.

      – А что к нему готовиться-то?

      – Например, подарки нам с мамой приготовить.

      – Я? Это же Дед Мороз дарит подарки. Он пусть и готовит!

      – Ну, чтобы у Деда Мороза получить подарок, нужно стишок прочитать. На табуретке. – усмехнулся папа.

      – Еще чего! Нет такого закона, чтобы заставлять детей читать стихи. Тем более на табуретке. И почему на Новый год я должен есть мандарины, оливье и смотреть как вы пьете шампанское? – вызывающе спросил Лёшик, делая очередной круг вокруг стола.

      – Это традиция. – ответил папа, взял котлету и упал на диван, смачно ее жуя.

      – И что за традиция такая?

      – Это то, что наши предки привыкли делать, а мы повторяем за ними. Ну, например, оливье. – папа засунул в рот последний кусочек котлеты. – До революции это было изысканное блюдо. Его подавали в самых дорогих ресторанах, даже цари его ели.

      Лёшик с сомнением покосился на укропную елочку.

      – Да ладно. Цари ели картошку с докторской колбасой? Понимаю, если бы вместо колбасы там была икра. Черная.

      – Ну ты почти прав. – папа закинул последний кусочек котлеты в рот. – Раньше в оливье клали паюсную икру, раковые шейки, перепелов и подавали к нему оригинальный соус.

      – Ну ничего себе! – Лёшик потрогал укропную посыпку, проверяя съедобный ли вообще оливье на его столе. – А мы что, хуже царей? Почему мы едим его с колбасой?

      – В советское время многое изменилось. Магазины были пусты и люди делали салаты из того, что могли достать. Тогда выдавали пайки на работе, так сказать, к празднику. Это был строгий список продуктов. Поэтому перепела заменили на колбасу, а раков на морковку и горошек. – папа взялся за вторую котлету.

      – А мандарины? Это же, вроде, тоже не русский фрукт. – Лёшик схватил оранжевый фрукт, начав мять его в руках так, что по пальцам стал течь сладкий сок.

      – Нет, мандарины растут в Абхазии. Это не так далеко. Поспевают они точно к Новому году. Хотя в советское время это можно было считать деликатесом. Ведь другие фрукты были редкостью.

      Лёшик очистил мандарин, засунул половинку его в рот и с набитым ртом спросил:

      – А почему Новый год мы празднуем сейчас? Тоже традиция?

      – Не такая давняя. – сказал папа. – Раньше Новый год праздновали по крестьянскому календарю. Когда заканчивались работы и приходило время сбора урожая. То есть 1 сентября. А до этого Новый год праздновали 1 марта.

      – Помощники! – раздался мамин голос с кухни. – Кто идет помогать носить все на стол?

      – Я иду. – крикнул Лёшик и, прибежав на кухню первый, похвастался. – А я знаю, что Новый год раньше был 1 сентября. И можно было не идти в школу, а праздновать!

      Мама улыбнулась.

      – Не совсем так. Раньше Новый год не был праздником. Просто отмечали дату начала Нового года. На полях было самое время уборки урожая, некогда было праздновать.

      – Поэтому и сделали Новый год зимой? Чтобы можно было отдыхать? – спросил Лёшик, унося в комнату стопку тарелок. Прибежав обратно он спросил. – Зимой ведь интереснее запускать фейерверки, кататься на санках?

      Папа щелкнул сына по носу.

      – Нет. Петр Первый съездил в Европу, посмотрел, что у них Новый год отмечают 31 декабря и решил сделать и у нас так же. И традицию праздновать, устраивать фейерверки и наряжаться в костюмы тоже привез из-за границы. У нас такой традиции не было.

      – То есть это вообще все не наше? Может заведем новую традицию? Есть мороженое на Новый год. Будет у нас торт из мороженого, салат из мороженого, молочные коктейли? Не хочу я есть это оливье, надоело.

      – Нет уж. Зря я все это готовила?! Иди, неси пирожки на стол. Только аккуратно, они горячие. – мама дала Лёшику большую тарелку, до верху усыпанную пирожками и плюшками. – И посиди в комнате, у нас важный разговор. – И она заговорщицки подмигнула папе.

      Лёшик пришел в комнату, поставил тарелку на стол, схватил ароматный пирожок, но тот оказался настолько горячим, что Лёшик обжег палец и от неожиданности отпрыгнул в сторону, налетев на елку. Елка покачнулась, но устояла. Только верхушка продолжала качаться из стороны в сторону. Методично, словно маятник, качалась и пятиконечная золотая звезда, с бисером разноцветных камешков