Изящно, дорого, смертельно. Оксана Обухова

Так, говорите, вы не были подругой Кузнецовой?

      – Нет. Она жена моего друга и работника.

      – Кхм… Друга, значит. Вы испытывали неприязнь к Кузнецовой?

      Сыщица криво усмехнулась:

      – Вы сделали вывод из моих слов или реакции на меня Ларисы Игоревны?

      – Все вместе.

      Немудрено. Ларисе Игоревне по большому счету совершенно наплевать, чем и как зарабатывает ее зять – крышует, подворовывает или за неверными супругами следит. Лишь бы дом ее дочери был полная чаша. Но вот тесная дружба с начальницей – пришлой образованной москвичкой – наводила на размышления: а ну как удерет от ее безработной кровиночки зажиточный и поворотливый Нифася? Зудела мама Лара поначалу, настраивала дочь.

      Но после того как зять подарил кровиночке горстку бриллиантовых колец-сережек и шубку, приумолкла. Хотя и продолжала смотреть на Евдокию настороженно, как на готовую усесться на пирожное осу.

      Обдумывая ответ, сыщица глянула на опустевший двор: криминалист, закончив с замками и крыльцом, переместился в дом. За ним безразличного Нифасю и замерзших понятых увели.

      – Я не могу винить Ларису Игоревну в предвзятости. Александр много времени проводит на работе, она переживала за брак дочери…

      – Подозревала, что у вас есть связь? – Следователя поторапливали служебные обязанности, и он нетерпеливо бил в конкретику.

      – Да. – Евдокия поморщилась, но перестала отвечать уклончиво: – Лариса Игоревна меня не выносит. Считает, я занимаю слишком много места в жизни ее зятя. А относительно производственного романа Лариса Игоревна ошибается. Мы только друзья. Я могу узнать, как погибла Василина?

      – Ей разбили голову каминной кочергой.

      Следователь развернулся и пошагал к крыльцу. Евдокия бросилась вдогонку:

      – Разрешите мне поговорить с Нифа… с Александром!

      Голова в намокшей фуражке категорически мотнулась – нет. Капитан исчез за входной дверью дома.

      Дуся осталась во дворе практически одна. Возле «газели» покуривал мужчина, вероятно, шофер. Важный молоденький сержант сдерживал зевак в воротах.

      Подняв лицо к черному небу, подставляя горячие щеки мелкой мороси, Евдокия удержалась от желания завыть. Опустила голову и стянула зубами тонкую автомобильную перчатку с правой руки; разблокировав смартфон, набрала номер адвоката Георгия Яковлевича.

      Этот приличный дядька когда-то, на благодушном ужине, где праздновали успешное завершение судебного процесса, попросил Евдокию называть его запросто – дядя Жора. (Сфинксы тогда, помнится, шибко расстарались, добывая информацию для защитника.) Но вот сейчас Рылевский не отозвался. Пришлось набирать ему послание с просьбой немедленно перезвонить: возникла срочная необходимость в его исключительном профессионализме.

      Закончив с тем, что важно, сыщица горько вздохнула и пожалела, что рядом нет Олега Паршина.

      В Н-ск Евдокия приехала два года назад. По сути дела – прятаться. После того как ее трудами получилось накрыть разветвленную криминальную