Изящно, дорого, смертельно. Оксана Обухова

хватай ее, хватай! Следователь от могучего тычка качнулся и угодил ботинком в мелкую лужу, присыпанную опавшими листьями. Брезгливо отряхивая мысок ботинка от воды, тоскливо поморщился.

      У Евдокии создалось впечатление, будто угодивший в лужу капитан заподозрил дурное предзнаменование.

      И по большому счету она знала почему.

      За полтора часа до этого

      За двадцать восемь прожитых лет Евдокия Землероева никогда не испытывала такого жгучего желания кого-либо пристукнуть по столь ничтожному поводу. Нервно стискивая руль БМВ, она мчалась по разбитой дороге от дома Нифаси; автомобиль порыкивал и прыгал на колдобинах – раздражение никак не унималось. Сыщица сбавила скорость, лишь заметив, что может окатить водой отскочившего на обочину мальчишку.

      Вспомнила Василину и снова чертыхнулась: «Черт!.. Барби недоделанная!»

      За последние дни на Евдокию навалилась такая исключительная куча дряни, что Васькин выверт – пригласить для разговора, а самой отсутствовать, не отзываться на звонки! – стал символической последней каплей.

      Причем была бы та еще приятной особой. Понятно, всякое бывает – срочно вызвали из дома, а телефон забыла…

      – Да на кой ляд она сдалась кому-то срочно! – вслух просипела Евдокия. – Красота неописуемая… без капли мозга…

      Спасаясь от черных мыслей, владелица детективного агентства «Сфинкс» врубила магнитолу; из динамиков пролились оптимистические звуки «Весны» Вивальди, и желание прибить жену Нифаси несколько остыло.

      Поразмыслив, Евдокия решительно повернула колеса БМВ в сторону фитнес-центра – направилась сжигать остатки негодования вместе с лишними калориями.

      На беговой дорожке, в привычном ритме бега, попыталась систематизировать мысли: в чем, собственно, смысл сегодняшнего демарша Василины? Та хоть и дура дурой, но понимать должна: выбрала не самое подходящее время для напускной таинственности и секретных разговоров с начальницей мужа. Дуся, конечно, шеф душевный, но холку Нифасе обязательно намылит за напрасный вызов от его никчемной благоверной.

      А никчемной Василину она признала с первого же взгляда – невероятная красавица-блондинка с замашками звезды бандитского района напомнила Евдокии хищного (всеядного) карасика. Поблескивающего чешуей свадебного платья в пайетках.

      Тучная мамаша Васьки, Лариса Игоревна, карася напоминала мало. Пустив слезу, она безостановочно булькала под ухом сыщицы, посаженной за столик новобрачных: «Самое дорогое тебе, Саша, отдаю… кровиночку свою ненаглядную!»

      А «ненаглядная кровиночка» едва в обморок не грохнулась, когда молодожен Нифася на свадьбе заявил, что ради раскрасавицы жены завязывает с мелкобандитским прошлым и переходит на работу в детективное агентство Евдокии Землероевой: «У меня теперь типа семья…»

      Семья, на взгляд начальницы, так «типа» и осталась. Василина наметила в мужья шибко приподнявшегося в авторитете Сашу, а получила, на ее взгляд, мальчика на побегушках у приезжей Дуси.

      Облом.

      Прошло уже полтора года, но Евдокия так и не смогла уговорить себя хоть в чем-то, хоть чуть-чуть симпатизировать жене Нифаси. Та, правда, пыталась подружиться, на посиделки приглашала. Но каждый раз ее беседа неуклонно утекала в прошлое «как мы с Нифасей раньше зажигали». И Евдокия начинала чувствовать себя неловко: вроде как ее молитвами муж Василины стал высокооплачиваемым частным сыщиком, – Нифася был костяком агентства, правой и левой рукой Евдокии, – а не авторитетным крышевателем ларьков и прочей чепухи.

      Но стоит признать, в последнее время Василина несколько поутихла. Начала проявлять интерес к работе мужа, однажды попросила и ее привлечь…

      «Так, может быть, она? – обтираясь после душа полотенцем, прикидывала набегавшаяся на тренажере сыщица. – Васька нагадила агентству?»

      Нет, пожалуй. Мнению сисадмина Люси можно доверять: украсть информацию с электронного носителя у Василины мозгов не хватит. Людмила базу защищает, а Васькин потолок – лайкнуть в Интернете новую фотку Бузовой.

      И все же… если вспомнить, что Нифася заезжал домой с фотоаппаратом, на котором были снимки шалуна Нефедова…

      Хотя, в чем смысл? Зачем выбирать из множества дел «Сфинкса» наиболее вонючее и ссорить сыщиков с заказчиком? Денежного интереса тут быть не может, если только нервы помотать…

      Зачем все это?! Шалуна Нефедова отдала сфинксам в разработку родимая жена. Нифася привычно «приделал ноги» за рыхлым бизнесменом в приличных годах, отследил его секретную норку и умудрился сделать десяток фотографий, на коих дядя тискает девчонку-малолетку.

      И что смешно, Людмила пробила эту девочку по базам и выяснила: той – невзирая на банты и гольфы – полных восемнадцать лет. И пробы давно ставить негде. Проказнику Нефедову «малолетку» подкинула хитрая мамка недешевого борделя.

      Но вот когда прошло почти три месяца… фотографии «с бантами-гольфами» всплыли на телефонах заказчицы Нефедовой, ее репрессированного супруга и той самой шустрой мамки.

      У