Поле битвы (сборник). Виктор Дьяков

солдаты ничего бы не видели, гробили бы желудки и все прочие органы пищеварения. В соседних частях, кстати, так и было. А что касается незаконных способов… Да, мы расплачивались за всё это тем что по дешевке продавали тем кавказцам лес. Втихаря, конечно, без документов. Наша часть была подшефной тамошнего леспромхоза. Он нам в качестве шефской помощи постоянно привозил лес и довольно много и тоже безо всяких документов. У них было много левого леса. Вот мы с мужем и приспособили эту социалистическую бесхозяйственность на благое дело, меняли этот лес на богатые витаминами продукты. Четыре года мы там служили, и три последних часть была образцовой по тыловому обеспечению, после чего мужа перевели с повышением в Москву.

      – Повезло … из Сибири в Москву, да еще с повышением. Вы сама, видимо, москвичка, раз Плехановский кончали?

      Игорь Константинович еще хотел сказать, что ему так со службой не повезло, хоть он сам и коренной москвич, но за исключением учебы в академии все остальное время служил по дырам, и никто ему не предлагал служить на родине, ни когда полк вывел в отличные, ни когда в Афгане получил орден «Боевого Красного Знамени» – увы, у него не имелось «лапы» в Арбатском военном округе. Он хотел это сказать, но не сказал, что-то в поведении собеседницы удержало его …

      Золотницкая после слов Рожкова о везении почему-то болезненно поморщилась и заговорила с неким усилием, словно преодолевая невидимую преграду:

      – Я не москвичка… и мой муж тоже. Мы оба из Белоруссии, из небольшого городка. А в Плехановку я поступила потому, что в школе хорошо училась. Знала бы, как тут мне достанется, лучше бы там у себя где-нибудь училась. Ну, как же, Москва, престижный ВУЗ. А здесь в этой общаге пять лет как проклятая… как выдержала, сама не знаю, – Нина Николаевна резко повернула голову и с такой ненавистью посмотрела на город за окном, что у Рожкова совсем пропало желание озвучивать то, о чем он только что подумал.

      Золотницкая, видимо, поняла, что слишком дала волю чувствам и тут же взяла себя в руки:

      – Так вот, к чему это я?… К тому, что многие плохо относятся к кавказцам, а я вот с ними всегда работала продуктивно. Отчего в их адрес высказывается так много негатива? Потому что их здесь никто не хочет понять. А в них, как и во всех, имеются как положительные, так и отрицательные черты, причем отрицательные присущие только им. Когда с ними общаешься, надо делать так, чтобы получить выгоду от их положительных качеств и стараться не контачить с ними там, где у них много отрицательного. Если поддерживать с ними чисто деловые отношения на уровне ты – мне, я – тебе, при этом ни в коем случае не быть с ними высокомерным, но и близко с ними не сходится, можно очень много выгадать. Понимаете меня? Главное, с ними надо держать постоянную дистанцию, ни в коем случае не набиваться в друзья, и корректно отвергать их дружбу. Упаси Бог с ними породниться, или что-то в этом роде, брать у них в долг – ни в коем случае. На шею сядут, или еще хуже за горло возьмут, будут пить кровь безо всякой пощады, что верно, то