Формула боя. Михаил Нестеров

машине.

      – Поехали.

      Через два часа подполковник Рябов читал стенограмму допроса, сброшенную Кирсановым по факсу. Допрос Албакова проходил в кабинете старшего следователя городского управления ФСБ Таганрога. Руководитель следственной группы, бегло просмотрев первые вопросы, принялся читать более внимательно.

      Албаков: – Какой Чапаевск, а? Никогда не был.

      Кирсанов: – Да? А в Закаталах тоже не был?

      Вопрос Кирсанова был понятен Рябову: пока шла работа о причастности Албакова и Мараева к НВФ, Кирсанов просто давил на Албакова, назвав место в Азербайджане, где находится один из чеченских лагерей.

      – Какие Закаталы, командир?! Не был!

      – Как какие? Которые в Азербайджане.

      – Какой Азербайджан, а?

      – И Антона Никишина тоже не знаешь?

      – Нет, не знаю такого человека.

      – Ну как же так? Он вам с Мараевым в Чапаевске взрывчатку передал. Неужели забыл?

      – …Плохо… Если русским в Чечне плохо, почему чеченцам в России тоже должно быть плохо? Русские там не воюют, почему ты хочешь, чтобы мы здесь взялись за оружие? Я еще ни разу ни в кого не выстрелил.

      – Но деньги давал?

      – Деньги давал. А ты бы не дал? Если бы твоему брату было плохо, ты бы не дал ему денег?

      – Смотря на что. Вот если бы у него нечего было кушать…

      – А-а… Моим братьям тоже нечего кушать. Я всю жизнь живу в этом городе, попросят меня, все отдам, еще заработаю.

      – Ты был в Самаре?

      – Много раз.

      – Где останавливался?

      – В гостиницах.

      – Какие гостиницы, можешь назвать?

      – Несколько раз жил в «Волге», но там дорого. В основном в «Октябрьской».

      – Мараев вместе с тобой ездил?

      – Да, одному никак нельзя, город большой, деньги немалые.

      – А какие дела у тебя там были?

      – Так, купи-продай… Вино «КамАЗами» возили, чай.

      – А знакомые администраторы у тебя есть в «Октябрьской»?

      – Как нет? Без этого нельзя.

      – Фамилию можешь назвать?

      – Не хочу подводить человека. Ты сразу на него наручники наденешь.

      – Есть за что?

      – А мне есть за что? Моей жене есть за что? Ты про мою жену-чеченку не думаешь, а я про свою знакомую русскую не забываю. Вот в этом у нас с тобой отличие.

      – Ну хорошо, а помочь ты нам хочешь?

      – Нет, командир, не хочу.

      – А себе?

      – Не надо… Веди меня в камеру, я больше ничего не скажу.

* * *

      Они шли по темной улице, Юлька висела на руке Антона. Мимо них, тревожа чугунные крышки канализационных колодцев, проносились машины. После рева дискотеки улица казалась тихой и уютной. Пройдя стадион, Юлька вытянула вперед руку.

      – Вот и «Шары».

      – Это район так называется?

      – Ага. Если пройти еще немного, можно увидеть Волгу. Антон, скажи честно, ты ведь не местный? У тебя выговор не самарский, жесткий. Откуда ты приехал?

      – Из Москвы.

      – О-о! –