Охота за слоновой костью. Уилбур Смит

блокпосты, но дорожная полиция не настолько безрассудна, чтобы откликнуться на призыв о помощи одинокого путника.

      Холмы и кряжи были словно воздвигнуты в древности руками великанов. Стены и каменные башни выветрились и обрушились, создав живописный хаос. Многочисленные реки глубоки и чисты.

      Дэниэл подъехал к первому дорожному посту.

      За сто ярдов до поста он сбросил скорость и дальше ехал, держа обе руки на руле. Полицейские нервничают и способны открыть огонь без всякого повода.

      Когда он остановился, констебль в мундире и зеркальных темных очках просунул ствол автомата в окно кабины и высокомерно поздоровался:

      – Привет, мой друг. – Его палец лежал на курке, а ствол упирался Дэниэлу в живот. – Выходи.

      – Куришь? – спросил Дэниэл.

      Выходя на дорогу, он сунул в руку полицейскому пачку сигарет «честерфилд».

      Констебль убрал ствол, одновременно проверяя, распечатана ли пачка. Потом улыбнулся, и Дэниэл чуть успокоился.

      За «лендкрузером» Дэниэла затормозила другая машина – грузовик, принадлежащий одной из компаний, занимающихся устройством охотничьих сафари. В кузове – груда лагерного снаряжения и припасов, а на этой груде сидят следопыты и подносчики ружей.

      За рулем профессиональный охотник – бородатый, загорелый, обветренный. Сидящий рядом клиент кажется типичным изнеженным горожанином, несмотря на новую куртку сафари и полоску шкуры зебры на шляпе.

      – Дэниэл! – Охотник высунулся в боковое окно. – Дэниэл Армстронг! – радостно завопил он.

      И тут Дэниэл его вспомнил. Они встречались три года назад, когда Дэниэл делал документальный фильм об охотничьих сафари в Африке. Этот человек – охотник. Пока он не может вспомнить, как его зовут, но они распили бутылку «Хейга» в лагере в долине Луангвы. Да, и этот светловолосый человек – скорее пьяница, чем охотник. Дэниэл помнил, что тот выпил больше половины «Хейга». Стоффель. Он с облегчением припомнил имя. Ему необходим союзник и защитник. А охотники из компаний, устраивающих сафари в буше, – своего рода аристократия.

      – Стоффель ван дер Мерве! – воскликнул он.

      Стоффель выбрался из кабины грузовика – рослый, мясистый, улыбающийся.

      Как большинство профессиональных охотников в Замбии, он был африкандером из Южной Африки.

      – Дьявольщина, приятель, рад снова тебя видеть! – Он забрал руку Дэниэла в свою волосатую лапу. – У тебя здесь неприятности?

      Дэниэл ничего не ответил, и Стоффель повернулся к полицейскому.

      – Эй, Джуно, этот человек мой друг. Обращайся с ним хорошо, слышишь меня?

      Констебль рассмеялся. Дэниэла всегда поражало, с какой легкостью африкандеры и чернокожие находят общий язык на личном уровне, когда не поднимаются вопросы политики: возможно, это потому, что они все из Африки и хорошо понимают друг друга. Дэниэл про себя улыбнулся. Они живут бок о бок уже триста лет и должны бы за это время научиться взаимопониманию.

      – Ты ведь хочешь получить свое мясо? –