Совесть. Происхождение нравственной интуиции. Патриция Черчленд

овощ, друг или дом, нам в основном удается благополучно договариваться. Обычно размытость понятийных границ ни на что не влияет. Как показывает анализ, морковь попадает в центральные примеры понятия «овощ», петрушка – на самые дальние подступы, а помидоры и тыква оказываются где-то посередине. Отсутствие точности не катастрофично для коммуникации. Мне лично ни разу не доводилось затевать в супермаркете спор, выясняя, по праву ли петрушка продается в овощном отделе. Ни разу. И это хорошо, потому что ответа на вопрос, действительно ли пограничные случаи укладываются в категорию, попросту не существует. Более того, психолингвисты отмечают, что на самом деле попытки выработать четкое определение для понятий вроде овощ или друг не только не вносят никакой ясности, но, напротив, ведут к бессмысленным препирательствам, а люди продолжают говорить так, как привыкли. Размытость границ обычно не проблема, и возможно, в этом есть даже преимущество, создающее почву для языковых перемен, поскольку говорящие могут постепенно расширять значение слова, используя его по-новому, но эффективно.

      В то же время в юриспруденции ключевые понятия принято формулировать достаточно точно, например минимально допустимый возраст получения водительских прав или управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения (для большинства американских штатов это означает, что содержание алкоголя в крови составляет 0,8 промилле или выше). Кому-то из подростков, безусловно, и в четырнадцать лет хватит сноровки и ответственности, чтобы водить машину, а кого-то и в двадцать два нельзя пускать за руль, но политика должна быть единой, поэтому в большинстве штатов права можно получить с шестнадцати.

      Тем не менее даже в отточенных формулировках законодательных актов неизбежна неоднозначность. В частности, закон определяет преступную небрежность как действия, совершенные по неосторожности. Однако точного определения разумной осторожности нет. Несмотря на расплывчатость, закон обычно работает, поскольку большинство носителей языка в целом понимают, что имеется в виду. Соответственно, моральная правота как понятие с четким центром и расплывчатыми границами ближе к разумной осторожности, чем к точной юридической формулировке состояния алкогольного опьянения.

      В науке тоже стараются давать понятиям (таким, например, как планета или белок) как можно более точные определения. Однако и ученым, как правило, приходится довольствоваться состряпанными на скорую руку характеристиками, пока не накопится достаточно данных, чтобы уточнить формулировку. Хороший пример такого понятия – ген, который определялся в общих чертах как «носитель наследственной информации о том или ином свойстве», пока в 1953 году Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик не открыли структуру ДНК. В течение последующих семидесяти пяти лет значение термина ген уточнялось по мере того, как молекулярная биология совершала все новые и новые открытия, касающиеся кодирования информации молекулой ДНК и использования