Смерть там еще не побывала. Рекс Стаут

бы не сдержался и сорвался.

      Глава 4

      Зайдя на углу в ресторанчик «У Сэма», я первым делом направился к телефонной будке. Оттуда я позвонил на Губернаторский остров полковнику Райдеру и сообщил, что приступил к выполнению задания, после чего сел за стол, заказав себе тарелку тушеного мяса и два стакана молока.

      Я ел и одновременно размышлял над сложившимся положением. Оно представлялось мне не просто сложным, а безвыходным. Причины произошедшего были мне ясней ясного: Вулф просто-напросто решил на некоторое время отключить мозг. Не стоит надеяться, что в ближайшее время он решит задействовать его и подумать, ведь это, с его точки зрения, являлось работой, а вот сидеть на диете, заниматься каждый день ходьбой на открытом воздухе, готовиться к отправке на фронт, чтобы убивать немцев, – это же совсем другое дело, это же геройство! Вулф слишком далеко зашел, так что, учитывая его ослиное упрямство, его теперь уже не заставишь свернуть с намеченного пути. Гиблое дело! Поломав голову над задачкой, я был уже готов отправиться на Губернаторский остров, однако не стал этого делать по двум причинам. Во-первых, я заверил генерала, что знаю, как правильно общаться с Вулфом, а во-вторых, у меня создалось впечатление, что если я не остановлю шефа, то он в конце концов непременно себя угробит. Боже, как же я хотел, чтобы у Вулфа сейчас работала хотя бы одна клеточка его мозга! Увы, все мои надежды были тщетными.

      Может, стоит обратиться к кому-нибудь за помощью? Например, к Марко Вукчичу, или Реймонду Плену, или Льюису Хьюитту, или даже к инспектору Кремеру. Нет, толку от этого не будет никакого. Поскольку Вулф отказывался думать, любое обращение со стороны окажет противоположное действие, и он заупрямится еще больше. Спасти положение сможет лишь один-единственный фокус: нужно каким-то образом заставить его снова задействовать мозг. По своему опыту я уже знал, сколь тяжелая это задача, даже когда Вулф пребывает в своем обычном состоянии, а ведь сейчас положение куда хуже. Кроме того, у меня были связаны руки. Я отсутствовал целых два месяца и потому понятия не имел, кто наведывался или пытался наведаться к нам в контору. Быть может, какие-нибудь головоломные преступления, совершенные в недавнем прошлом, и смогли бы привлечь внимание Вулфа, однако беда в том, что из-за отлучки я тоже о них не знал.

      Наконец мне в голову пришла одна идейка. Расплатившись за ужин, я зашел в телефонную будку и позвонил инспектору Кремеру.

      – Я думал, ты в армии, – сказал он.

      Я ответил, что тоже так думал, после чего спросил:

      – Есть ли у вас сейчас какое-нибудь занятное дельце? Убийство, там, или ограбление. Может, человек пропал и его надо найти?

      Все впустую. Либо у инспектора действительно в тот момент не имелось интересных дел, либо он не хотел мне о них говорить. Я вышел на улицу и застыл на тротуаре, хмуро разглядывая таксиста, сидевшего в припаркованной рядом машине. Стояла холодная, чертовски холодная погода для середины марта, в воздухе порхали снежинки, а теплого пальто у меня не было. И тут мне в голову пришла одна мысль. Надежда,