Безумная экономика для думающих людей. Дмитрий Потапенко

активнейшим образом способствовавшему и лично участвовавшему в развязывании «газовой войны», припомнили все ее жертвы. Более 80 тысяч жизней унесла «газовая война», еще около 1,3 млн солдат остались искалеченными на всю жизнь.

      Но вот война все-таки заканчивается. Габер, которому присвоен не слишком высокий чин капитана, и он гордится им чуть ли не больше, чем всеми своими научными наградами (портрет кайзера всегда висит над его рабочим столом), вынужден какое-то время скрываться, опасаясь попасть в список военных преступников. Нобелевская премия, присвоенная ему в 1918 году, будет получена им только год спустя и, при всех его невероятных заслугах перед человечеством, воспринята она будет более чем неоднозначно.

      «В мирное время ученый принадлежит человечеству» – и Габер, один из самых значимых ученых в истории человечества, организует ставшие знаменитыми «габеровские семинары», серию научных конференций с привлечением лучших умов того времени (в них участвуют Планк, Бор, Борн, Эйнштейн – странно, но пацифиста Эйнштейна и яростного «патриота» Габера связывает дружба), пишет ряд ярких научных работ. Но вирус патриотизма неистребим, и Габер, добывший азот из воздуха, решает добыть золото… из морской воды. А золото, как он считает, нужно его Германии, чтобы побыстрее расплатиться по контрибуциям.

      К этому моменту он имеет славу почти что колдуна, и снисходительно относящегося к алхимии Габера заранее объявляют «спасителем нации», но опыты заканчиваются ничем. Габер обнаруживает, что содержание золота в морской воде в 1000 раз меньше, чем предполагалось, и признает добычу золота таким способом нерентабельной.

      В то же время начинается новый виток его сотрудничества с BASF, куда его привлекает все тот же Карл Бош, ставший к тому времен главным человеком сначала в BASF, а потом и в концерне ИГ Фарбениндустри, крупнейшем химическом предприятии Европы. Нет, Бош, будучи химиком, никак не участвует в добыче золота из воды, но Габер становится незаменимым экспертом во всех научных экспериментах в промышленной химии.

      Война, как мы уже и говорили, ничуть не умерила патриотизма Габера, он востребован германским генштабом, который ни на минуту не перестает мечтать о реванше. Вот только производство боевых отравляющих веществ на территории Германии запрещено, и производство химического оружия переносится в СССР (Габер даже становится почетным советским академиком), тем самым положив начало производству немецкого оружия массового поражения в Советском Союзе.

      Попутно Габер продолжает «колдовать» над новыми отравляющими веществами. Среди его разработок – тот самый печально известный Циклон Б, который унесет неисчислимое количество жизней в нацистских концлагерях, в том числе и жизней евреев, среди которых будут и родственники Габера. Возможно, Габеру повезло, что он не дожил до полного торжества нацизма – он умер в эмиграции в Швейцарии в 1934 году.

      В 1932 году его, директора института, принуждали уволить сотрудников из-за их «расовой неполноценности».