Дикие персы. Вадим Панов

выбери какое-нибудь четверостишие, которое ты не забудешь в любых обстоятельствах.

      – Стишок? – изумилась Саша.

      – Любой.

      – Можно детский?

      – Да хоть на японском.

      – Я не знаю японского.

      – Я тоже.

      – А можно считалку?

      – Всё, что угодно.

      Вышел месяц из тумана,

      Вынул ножик из кармана,

      Буду резать, буду бить,

      Всё равно тебе водить.

      – Прекрасно, а главное, в тему, – рассмеялся Ваятель.

      – Что вы имеете в виду?

      Ответа не последовало.

      – Убедись, что стоишь точно в центре круга.

      – Так и есть. – Саша посмотрела вниз.

      – Хорошо. – Ваятель добавил в мензурку три прозрачные капли из хрустального пузырька – её содержимое мгновенно стало алым – и довольно улыбнулся: – Дальше делаем так: ты надеваешь очки и по моему сигналу начинаешь медленно произносить свою считалку. Очень медленно. И постарайся не сбиться, поскольку одновременно с тобой я буду произносить свою считалку на языке, которого ты не знаешь. Всё ясно?

      – Да.

      Ваятель присел на корточки, осторожно вылил на один из символов содержимое мензурки – белые надписи стали стремительно розоветь – и резко поднялся:

      – Очки!

      Саша торопливо водрузила тяжёлое устройство на нос.

      – Элеонбе очей кавал! – Над головой молодой женщины возник массивный алый шар. – Ашунг аоро бен!

      Свечи вспыхнули ярче, розовые символы превратились в бордовые, добавился гул, шедший, казалось, из красноватого воздуха, но ничего не смогло помешать молодой женщине медленно произносить выбранное четверостишие:

      – Вышел… месяц… из… тумана… Вынул… ножик… из кармана…

      – Ваххаллра бе устанг! Ваххаллра ирбе шуна…

      – … резать, буду бить… всё равно…

      – Кабери дак усто!

      – Тебе водить!

* * *

      Муниципальный жилой дом

      Санкт-Петербург, улица Седова,

      11 марта, пятница, 16.24

      Откуда-то слева и сверху вдруг пошла вода. Хлынула вслед за диким порывом ветра, швырнувшего Урано – как пушинку, как пушинку, чёрт побери! – на гладкую стену. Бросок получился неудачным, застигнутый врасплох воин не сгруппировался, и мерный «белый шум» в его голове стал следствием того удара. Точнее, сначала случилась «большая белая вспышка», на секунду выключившая Урано из действительности, и уж после нее – мерный «белый шум».

      А сразу после ветра и удара пришла вода.

      Неожиданно, но, главное, много. Хлынувший поток подхватил бойца и понёс вдоль коридора, то ли расшибить о тупиковую стену собираясь, то ли планируя насадить на одну из невидимых пик, которые всегда появлялись из пола во время воды. В память о первой встрече с этой ловушкой Урано носил безобразный шрам на правом боку и не испытывал ни малейшего желания наткнуться на острый наконечник повторно. А потому в тот миг, когда торопливый поток проносил его мимо запертой двери, воин изловчился зацепиться