Цирк под одеялом. Дарья Калинина

из-за этого тоже.

      Дина отвечала уклончиво. И всячески давала понять Кире, что не стоит совать нос не в свои дела. Кира поняла. И не стала. Пока не стала. Потому что чутье подсказывало ей, что все самое захватывающее впереди.

      Наконец девушки остановились.

      – Прямо и не знаю, куда дальше! – вздохнула Дина. – Вроде бы уже все обыскали.

      В маленьком коридорчике, где они стояли, было безлюдно. И почти не пахло цирком. Благоухало кашей, подсолнечным маслом и фруктами. Дина с Кирой пришли к кухне.

      – Животным еду готовят, – сказала Дина. – Они у нас как настоящие артисты – капризные. Абы что есть не станут.

      В это время в дальнем, противоположном от кухни, конце коридора раздались торопливые шаги.

      – Вы чего тут делаете? – воскликнул маленький человечек в джинсах и клетчатой рубашке, появившись из-за угла. – Вас там все обыскались!

      – А что такое, дядя Коля?

      – Вы ничего не знаете? Ах, Дина, нашли там твоего парня! Беги скорей!

      Дина рванула с места. Но тут же замерла.

      – Где? Где, дядя Коля?

      – Там же, – мрачно изрек дядя Коля. – Возле страусов.

      Дина сдавленно ойкнула, чем сильно удивила Киру. Какая Дине разница, где нашли Лешу? И почему этот дядя Коля выглядит таким мрачным и подавленным? Но думать времени не было. Дина мчалась с такой скоростью, что Кира едва поспевала за ней.

      О том, что они приближаются к страусам, Кире не нужно было повторять дважды. Ее нос подсказал это лучше всяких слов.

      Огромные птицы выглядели взволнованными. Они нервно переминались с ноги на ногу, носились по вольеру, кричали и отказывались повиноваться командам. Возле них прыгала ярко накрашенная дамочка со стоящими дыбом светлыми волосами. Дамочка была наряжена в малиновый халат с блестками и высокие сапоги. В руках она держала хлыст.

      – Это безобразие! – возмущалась она. – Я буду жаловаться! Кто-то подкапывается под меня и моих птичек!

      Кира представила себе эту картину. И пришла в ужас.

      – Нам сейчас выступать, а разве они могут? – продолжала злиться дрессировщица. – Страусы – они же все понимают. У них сейчас настоящий стресс. Им не до работы!

      – Майя Генриховна, не волнуйтесь вы так! – уговаривали ее две молоденькие девчонки в таких же малиновых халатиках, но только совсем коротеньких. – Вам тоже выступать!

      – Разве я думаю про себя! Я-то отработаю! Но мои дорогие птички. Я же вижу, у Гошика дрожит хвост. Он страшно напуган! А Веничка поджала лапу! Она сейчас за себя не отвечает!

      Увидев Дину, Майя Генриховна рассвирепела еще больше.

      – Все твой жених! – завизжала она таким пронзительным голосом, что подругам сразу стало ясно, страусы слушаются свою дрессировщицу вовсе не из страха перед ее хлыстом. Голос куда страшнее. – Иди посмотри, что он натворил! Ах, когда работал Эмин Робертович, все было иначе!

      Дина не стала вступать в дебаты. Она ограничилась лишь тем, что кинула на ходу:

      – Вы, Майя Генриховна, врите, да не завирайтесь! Все прекрасно